Ди-Джей

— Дебил, — жалобно констатировала Джей, — можно сказать, я тебе жизнь только что спасла. Да она бы тебя замордовала так, что я бы замучилась потом латать. Ты для неё грязь под ногтями. И воняешь куда противней, чем ты только что нюхал. А если бы дело дошло до макания твоего карасика, то кроме сломанных костей и содранной живьём кожи, мне бы ещё пришлось лечить стойкую импотенцию. А вот этого я уже допустить не могла. Я, конечно, тоже не высокого мнения о всех мужиках без исключения, но даже у меня есть святое место, на которое рука не поднимется оторвать и выбросить. А уж давать это делать какой-то виртуальной прошмандовке — уволь.

Головная боль была излечена Джей простым приложением руки к затылку пострадавшего, после чего он, не спрашивая разрешения, а объявив, как факт, полез купаться. Только успокоившись и полностью придя в себя, а в большей степени оттягивая время и боясь очередной взбучки, абитуриент вылез из воды в ожидании разбора ошибок и нудных философских наставлений.

Но Суккубы на пляже уже не оказалось. Вместо неё лежала аккуратная стопка его одежды с тагельмустом сверху. Притом, судя по всему, выстиранная и выглаженная, как в лучших домах Лондона.

Глава 17. Локация 3. Если долго мучиться — ничего не получится, только приобретёшь сутулость первой степени.

Сидя в шатре на деревянном троне, Дима уже, кажется, больше часа маялся сомнениями по поводу следующей претендентки на своё внимание. Маму трогать не хотелось. Именно в прямом смысле слова «трогать». Поэтому студент изначально не рассматривал доведения представительницы этого архетипа до секса.

Он почему-то изначально был уверен, что при подборе ключиков к этой рано обабившейся молодой женщине, секс априори не предполагался. Вот только всё в этом отношении было уж как-то слишком просто.

Для неё муж — опора семьи и хозяин в доме. Так он таковым и являлся по вводным условиям задачи. Какие тут нужны ключики, когда она его по любому примет, как должное. Просто по тому, что он законный муж по умолчанию и не только главный в её доме, но и Глава целого Рода.

И вот здесь-то и всплывала логическая нестыковка. Суккуба однозначно дала понять, что лёгких и простых среди представительниц гарема нет. Со всеми придётся попотеть и поломать голову над сценическим образом. Главное в задании — их нельзя ни в коем случае обидеть.

Дима: — Стоп! А на что может обидеться девушка-мама? Только на одно. Если я не буду соответствовать её представлениям о муже. А какой идеал мужчины может быть в голове у домохозяйки?

И тут в памяти замелькали образы из старых фильмов, и все почему-то про деревню, постепенно складываясь в сложный, непонятный для него образ эдакого крепкого хозяйственного кулака, по каким-то причинам вовремя не раскулаченного при советской власти.

Степенного. Вечно хмурого и несловоохотливого. С мастеровитыми руками, что и топором мастак, и с литовкой, как с ней родился. Да и по дому, где починить да поправить за сторонними умельцами не побежит. Сам всё сделает.

Образ-то сложился. Вот только ему разгильдяю и неумёхе, в этих делах сыграть подобного столпа крепкого домовладения вряд ли получится. По сути дела, молодому человеку требовалось изобразить свою полную противоположность.

Но при этом он чётко осознал, что стоит только вывалиться из образа или, боже упаси, намекнуть на сексуальную заинтересованность к ней, девушка сначала перепугается, а потом обидится, на то что муж попался непутёвый и не такой, как должно быть, а там уже последует неминуемое наказание.

Как Суккуба будет убивать, Дима не знал, и фантазировать на эту тему желания не было. Может, опять метеорит башку размозжит, хотя вряд ли эта всемогущая сущность будет повторяться. Может земля разверзнется, и он улетит в тартарары. Может, сожжёт к чертям собачьим в адском пламени в его же шатре, не дав выбраться. Какая разница. Проверять не хотелось от слова «совсем».

Он неохотно поднялся со своего царского седалища с тяжёлым вздохом, как бы говоря самому себе «никуда не денешься, не слюбится, а женишься» и принялся важно разгуливать, стараясь войти в образ степенного, правильного со всех сторон альфа-самца по устоям Домостроя.

Дима, конечно, не знал, что собой обязан представлять подобный типаж, но чисто визуально ему казалось, что это должно было выглядеть именно так. Спина прямая, будто кол проглотил или снизу вставили. Походка важная и неспешная. Да и всё, наверное, подобный человек должен делать не спеша, с чувством, с толком, с расстановкой.

Подбородок задрал, грудь выпятил так, что глаза перестали землю видеть. Втянул живот, но, посчитав это моветоном для добропорядочного хозяина скотского двора, наоборот, выпятил, добавив туда же и нижнюю губу, посчитав, что обязан выглядеть не лихим орлом, а обожравшимся коршуном, небрежно приоткрывшим тяжёлые, сытые от жизни веки.