Девушка по соседству

Рут бросилась мне на спину, вцепившись в нее ногтями и шипя, как разъяренная кошка. Под ее тяжестью я споткнулся. Колени мои подогнулись, и я упал. Донни рванулся вперед, боль резанула мою щеку, и шея выгнулась назад. Я почувствовал запах кожи. Обувной кожи. Он бил меня ногой, как бьют футбольный мяч. Перед глазами полыхнула молния. Я пытался подобрать скобу, но ее уже не было. Она исчезла. Вспышка через мгновение сменилась темнотой. Я с трудом встал на колени. Донни ударил меня ногой в живот. Я хватал ртом воздух. Снова попытался подняться, но не удержал равновесие. На меня нахлынула волна тошноты. Растерянность. Потом еще кто-то принялся пинать меня – по ребрам, по груди. Я свернулся калачиком, напряг все мышцы и ждал, когда рассеется темнота перед глазами. Они продолжали бить меня ногами и материться. Но затмение проходило, я уже мог различать предметы и увидел, где находился верстак, под который и заполз. Из-под него прямо перед собой я видел ноги Рут и Донни – а потом я снова растерялся, потому что там была еще одна пара ног – на том месте, где только что лежала Мег.

Голые ноги. В ожогах и шрамах.

Ноги Мег.

– Нет! – заорал я.

Я выполз из-под верстака. Рут и Донни развернулись и двинулись к ней.

– Ты! – завизжала Рут. – Ты! Ты! Ты!

И я по сей день не знаю, что пыталась сделать Мег, действительно ли она думала, что может чем-то помочь, а может, она просто смертельно устала от всего этого, устала от Рут, устала от боли и вообще от всего – но она не могла не знать, куда направлена ярость Рут, – не на меня, не на Сьюзан, но прямо на нее, Мег, как отравленная стрела.

Но в ней не было ни грана страха. С ясным и решительным взглядом, несмотря на всю свою слабость, она сумела сделать шаг вперед.

Рут бросилась на нее, как обезумевшая ведьма. Схватила ее голову обеими ладонями, словно евангелист, намеревающийся исцелить больного.

И грохнула ее головой о стену.

Мег задрожала всем телом.

Она смотрела на Рут, глаза в глаза, и на мгновение в ее взгляде появилось изумление, словно она хотела спросить Рут: «За что? За что?»

И потом упала. Рухнула прямо на надувной матрас, как мешок без костей.

Там она дрожала еще несколько секунд, а потом замерла.

Я потянулся к верстаку, чтобы встать.

А Рут стояла и пялилась на стену, словно не в силах поверить, что Мег там уже нет. Лицо Рут стало пепельно-бледным.

Донни и Вилли тоже стояли не шевелясь.

Тишина в помещении сгустилась до предела.

Донни наклонился. Приложил руку к губам Мег, потом к ее груди.

– Она… она дышит?

Никогда голос Рут не был таким подавленным.

– Да. Немного.

Рут кивнула.

– Укройте ее, – сказала она. – Укройте. Укройте сейчас же.

Она снова кивнула, не глядя ни на кого, потом повернулась и прошла через убежище так медленно и осторожно, словно ступала по битому стеклу. В дверях она остановилась и выпрямилась. А потом сразу же исчезла в дверном проеме.

И остались только мы. Дети.

* * *

Вилли первым пришел в себя.

– Я принесу одеяла, – сказал он. Вилли прижимал руку к голове, прикрывая глаз. Половина его волос сгорела.

Но вся злость словно испарилась.

У края верстака, дымясь, еще тлели тряпки.

– Твоя мать звонила, – буркнул Донни.

Он, опустив взгляд, не отрываясь смотрел на Мег.

– А?

– Твоя мама, – сказал он. – Звонила. Хотела узнать, где ты. Я снял трубку. Говорила с ней Рут.

Мне не нужно было спрашивать, что Рут сказала маме. Они как бы меня и видеть не видели.

– А где Вуфер?

– Пошел поужинать к Эдди.

Я подобрал с пола скобу и отдал ее Сьюзан. Не думаю, что она что-нибудь вообще понимала. Она не сводила глаз с Мег.

Вернулся Вилли, притащив одеяла. Обвел взглядом всех нас, потом швырнул одеяла на пол, развернулся и пошел наверх.

Мы слышали, как он, пыхтя, поднимается по ступенькам.

– Что будешь делать, Донни? – спросил я.

– Не знаю, – ответил он.

Его голос был плоским и безжизненным, словно его, а не меня били ногой по голове.

– Она может умереть, – сказал я. – Она наверняка умрет. Если ты ничего не сделаешь. И больше некому. Ты это знаешь. Рут ничего не сделает. Вилли тоже.

– Я знаю.

– Так сделай же что-нибудь.

– Что?

– Что угодно. Сообщи. Копам.

– Не знаю, – сказал Донни.

Он поднял с пола одно из одеял и накрыл Мег так, как велела ему Рут. Накрыл осторожно и бережно.

– Не знаю, – сказал он и тряхнул головой.

Потом он повернулся ко мне:

– Мне надо идти.

– Оставь нам хотя бы лампочку. Хоть какой-то свет. Чтобы мы могли как-то помочь ей.

На мгновение он задумался.

– Ладно. Без проблем, – сказал он.

– И хоть немного воды. Тряпку и воды.

– Ладно.

Он прошел в подвал, и оттуда послышался звук текущей воды. Донни вернулся с ведром и тряпками, которые положил на пол. Потом он подцепил лампочку за крюк в потолке. На нас он не посмотрел. Ни разу.

И направился к выходу.

– Увидимся, – сказал Донни.

– Да, – сказал я. – Увидимся.

И он закрыл дверь.

Глава сорок пятая

На нас опустилась долгая холодная ночь.

Больше никто к нам не спускался.