Девушка из кошмаров

— Вы рады? — спрашиваю я. — Тогда вам должно быть известно, почему я здесь.

Берк почти с сожалением опускает взгляд, который вспыхивает серым, как цвет его волос.

— У тебя выдался тяжелый день. Мы поговорим об этом позже. Возможно, за ужином. Я приготовил для тебя вкусные блюда, чтобы дать возможность другим членам нашего братства встретиться с тобой. Им всем очень любопытно.

— Послушайте, — говорю я. — Это действительно очень мило с вашей стороны, но у меня нет времени…

— Я знаю, почему ты здесь, — резко обрывает он. — Послушайся моего совета. Присоединяйся к ужину, и пусть другие попытаются отговорить тебя от смерти.

На языке вертится целая куча саркастичной хрени, но мне удается сдержать себя.

— Как пожелаете, — улыбаюсь я. — Вы здесь хозяин.

* * *

Направляясь с Томасом, Кармел и Гидеоном в столовую, я во все глаза смотрю на стены. На них действительно висят головы лося, медведя и кого-то вроде козла. От их вида мне вспоминается шутка Гидеона, что некие глаза с картины наблюдают тоже за моим домом.

— Почему мы слушаемся их? — спрашивает Кармел, уставившись на голову козла. — Я не доверяю этому месту. Из-за этих безжалостно убитых животных я скоро стану вегетарианкой.

Гидеон улыбается.

— Потому что Колин ведет себя как рассудительный лидер. Тесей, он задумал убить тебя, — от его слишком обычного тона я вздрагиваю. — Убить и вернуть атаме Джестин. Затем расплавить его и перековать с добавлением своей крови. По его мнению, так он очистится.

— Так, может, нам стоит убежать, пока не поздно? — спрашивает Кармел. — И почему тогда он приглашает его поужинать?

— Не все в Ордене разделяют его намерения. Они чтят древние обычаи, в том числе и первоначальную родословную воина. Они встанут за тебя, если поклянешься и дальше поддерживать старинные традиции.

— А если я откажусь?

Гидеон не отвечает. Мы дошли до столовой, которая по объемам не отличается от остальных комнат. Здесь, конечно же, взору предстает камин и сверкающая люстра под высоким потолком, отражающая желтое пламя. За столом расположилось, по меньшей мере, с дюжину человек, ожидающих прихода еще нескольких манекеноподобных младших членов братства. Джестин нигде не видно. Ее, вероятно, держат под охраной, словно сокровище. Когда мы заходим внутрь, все поднимаются. Берк находится тоже здесь и ведет себя так, словно сидит во главе стола, хотя тот и круглый.

Человек, который стоит ближе всего ко мне, протягивает руку и улыбается. Я пожимаю ее, и он представляется как Иен Хинли. У него редкие каштановые волосы и усы. Его улыбка выглядит искренней, и я удивлюсь, если он действительно симпатизирует мне. Когда я прохожу чуть дальше, пожимая каждому руку и запоминая имена, не могу с точностью сказать, кто из них сейчас желает моей смерти, а кто чуть позже.

Я сел возле Берка, и почти сразу еду начали подавать на стол. Медальоны стейка и что-то похожее на ежевичный соус. Внезапно меня стали наводнять расспросами. Кто-то даже спрашивает меня о школьных годах. Я думал, буду слишком напряженным, чтобы проглотить хоть кусочек мяса, но когда опустил взгляд на тарелку, та была уже пустой.

Мне было так комфортно с ними разговаривать, что не заметил, как мы плавно перешли к традициям. Я не возражаю. Разговоры о моральном облике атаме и цель его создания вызывают в ушах вибрацию, словно жужжание пчел. Интересный расклад получается. Я слышу совсем другую точку зрения. Обоснованную. Если я поклянусь им, что буду чтить и поддерживать давние традиции, то они вступятся за меня, и если я сделаю это, Анна навсегда останется в аду.

Я начинаю медленно охватывать взглядом присутствующих, их улыбающиеся лица и пугающие одеяния. Гидеон ведет себя с ними дружелюбно. Впрочем, как и Томас. Даже Кармел старается быть вежливой. По правую сторону от меня сидит Берк, чей пристальный взгляд на себе я замечаю боковым зрением.

— Они считают, что заполучили меня, — говорю я, поворачиваясь к нему. — Но вы же лучше знаете об этом, не так ли?

За столом все сразу замолкают. Словно, на самом деле, здесь никто только что не вел никаких разговоров.

Берк довольно хорошо притворяется, когда оглядывается по сторонам с сожалением во взгляде.

— Я надеялся, что, когда ты встретишься с Орденом и узнаешь о дальнейших целях, то поменяешь свое мнение и не совершишь ошибку, — проговаривает он.

— Не делай этого, — раздается женский голос, и я нетерпеливо устремляю взгляд через стол на пепельноволосую женщину, которая пришла со мной чуть раньше, и чье имя теперь я знал как Мэри Энн Коттона. — Не оскверняй себя или Черный Кинжал.

Ох, Мэри Энн. Если только себя и Кинжал[56] Пиджонов[57], то все в порядке.

— Берк, вы основали здесь замечательный культ, — замечаю я.

— Мы — священный Орден, — поправляет он меня.