Девушка и Ворон

— Куда ж ты скакать-то надумала? Ну, держат его в заброшенном доме у леса, так мужичье же караулит, и Шатун над ними главный. Да и кто знает, вдруг они только того и ждут, что ты мужа кинешься искать?

— У меня пистолет… я замки взламывать умею… А главное — бабка моя силу Малахитницы невольно в нашем роду пробудила… и во мне она есть!

— Сила-то есть, да умеешь ли ты ею пользоваться? В общем, не пори горячку, Лизавета Алексеевна, отправляйся-ка лучше к батюшке за помощью.

Лиза раздумывала, кусая губы от досады. По всему выходило — права ее бывшая горничная.

— Наверное, так, — наконец согласилась она с неохотой. — Только от нашего именья в Яблоньки через лес поедем, не по окольной — так быстрее. Садись-ка ты на лошадь позади меня. Тихо-тихо, Ласточка, не бойся, эта девушка не злая, не обидит тебя.

Русалка смотрела, как Лиза ласково успокаивает лошадь, и в ее глазах утихал дикий огонь, все сильнее проступало в них прежнее человеческое выражение.

— Значит, прощаешь меня?

— А то! Давно б ты рассказала, Тая… я бы не испугалась.

— Да кто ж знает… Сейчас вот с вороном связалась — и не боишься, а раньше бы… да что гадать. Спасибо тебе на добром слове.

— Ну, садись — и вперед…

Глава 26. Александр

Повернув назад, девушки помчались в сторону Тумаринского леса. Миновали имение Федора, доскакали до моста через Серебрянку. И здесь Лиза, хотя и очень спешила, внезапно осадила Ласточку. По реке в солнечных лучах медленно плыл лебедь. Прекрасный лебедь, в котором она тотчас же узнала Александра. Вот он взлетел, потом опустился на противоположный берег и, как ожидалось, обернулся великим князем. Лиза пересекла мост, спешилась, пошла ему навстречу. Таисья осталась верхом на Ласточке.

— Не ожидал увидеть вас, Елизавета Алексеевна, — Александр Константинович, кажется, смутился. — Признаюсь, что надеялся, но не ожидал. Я в Москву возвращаюсь. Вот решил еще немного лебедем полетать над вашими местами, хотя и не так далеко до старой столицы, но доведется ли снова побывать здесь? И вот… не выдержал. Решил к вам заглянуть и, если посчастливится, увидеть вас напоследок. Даже и не надеялся попрощаться.

То ли волшебная вода слабо подействовала, то ли не в привороте одном было дело, да только Александр по-прежнему смотрел на Лизу с любовью, хотя без прежней болезненной страсти, и в его красивых глазах отражалась грусть.

— Мне казалось, вы наши края уже покинули, — наконец придумала что сказать Лиза, рассеянно протягивая ему руку для поцелуя.

— Задержался ненадолго. Захотелось еще немного побыть на воле… А теперь снова в свою золотую клетку… Что поделать, Елизавета Алексеевна, долг. Жаль уезжать… дождаться бы время цветения, — Александр оглянулся на потемневшую зелень, подступавшую к реке, скользнул взглядом по русалке на лошади, но если и удивился, то виду не подал — во всем, что не касалось Лизы, выдержка у него была воистину монаршья.

— Мне пора, — как-то деревянно проговорила Лиза.

— Мне кажется, вы очень расстроены, — чуть понизив голос, сказал Александр, вглядываясь в ее лицо. — Ведь не тем же, что встретили меня? Елизавета Алексеевна… у вас что-то случилось?

Голос великого князя был так ласков, сочувствие столь непритворно, что Лиза не выдержала — мучившая ее тревога прорвалась наружу, и она горько расплакалась.

— Давайте-ка присядем здесь где-нибудь, и вы мне все расскажете…

— Нет, пойдемте! Мне надо в Яблоньки к отцу. Пойдемте, потом я вновь поеду верхом, но сейчас и правда расскажу… потому что… мне надо рассказать.

Таисья легко, едва касаясь земли, соскочила с лошади и повела ее на поводу. Так они шли какое-то время по зеленому лугу, приближаясь к Тумаринскому лесу.

— Мне бы только вызволить его! — горячо закончила свой рассказ Лиза. — А там нашли бы способ снять заклятие с Алатырь-камня, не может его не быть.

— Бел-горюч камень… — задумчиво проговорил великий князь. — Я хочу помочь вам… всем, чем смогу. Елизавета Алексеевна… вы очень его любите?

— Люблю… Сил нет, как люблю!

— Я отправлюсь с вами. Снова в лебедя превращусь.

— Вы бывали в Запределье? — тихо спросила Лиза.

— Нет, увы. Но я про него знаю…

Великий князь на ходу вытащил из-за внутреннего кармана медальон, покрытый драгоценной эмалью, раскрыл его.

— Это моя младшая сестра Ксюшенька, — указал он на изображение совсем молоденькой очаровательной девушки, очень похожей на него самого. А это…

На втором портрете — юная русская царевна. Не роскошь блистающего самоцветами наряда притягивала взгляд, но полный глубины и нежности взор огромных темных глаз, чуть грустная полуулыбка, красота хрупкая и не совсем человеческая.

— Это она, Наталья Вольская, — сказал Александр. — Царевна-Лебедь. Супруга царевича Георгия и мать государя Артемия Первого. Мы все, имеющие лебединый дар, чем-то похожи на нее, но она неповторима. Может быть, она смогла бы… — он замолчал, призадумавшись.

— Какая чудесная! — Лиза восхищенно рассматривала портрет. — А ведь я всегда мечтала с ней когда-нибудь да встретиться…