Девочка со спичками

Крайнов сидел в кабинете и внимательно смотрел через окно на маленькую фигурку бегущего Игоря; как он, словно черный нож, режет собой туманное пространство лесополосы.

– Сбежит же, Михаил Витольдович. Он такой, свободолюбивый. – Динара глянула на Крайнова, но тот только довольно улыбнулся, держа в руках кусочек пластика.

– Эх, Динарочка, молодая ты еще, плохо человечью натуру знаешь. Никуда он не сбежит. Вернется как миленький. Тут у него теперь и любовь, и отец названый, и предательство единственного друга. А преступника знаешь куда больше всего на свете тянет?

Динара удивленно подняла брови.

Крайнов еще раз посмотрел на записку.

Каллиграфическим почерком Соколова на ней было написано: «Борис Л.».

Losing my religion [6]

– Уважаемые зрители, через несколько минут стартует са-а-а-амый сногсшибательный и масштабный в истории Москвы полумарафо-о-он! – задорно орал в микрофон, обхватив его двумя руками, как рэпер или рефери, взвинченный ведущий с торчащим хохолком налакированной челки.

Марафонцы, длинные и маленькие, грушевидные и сложенные вдвое (те, кто опирался руками о колени), бегающие, как антилопы, вокруг своей оси на месте – яростно захлопали.

– Сто пятьдесят тысяч человек – только вдумайтесь в эти цифры, а-а-а, просто бомба-бимбо-бомба! Полмосквы ради нас перекрыли! Мы – сила! Ура!

Марафонцы взорвались криками и аплодисментами.

– Так-так, друзья, не расслабляемся, разогреваем мышцы, потому что сегодня с вами вместе побежит, наверное, самый важный наш гость! Господа, встречайте, президент Российской Федерации Игорь Александрович Соколов!

Загремела танцевальная музыка, и в воздух полетели гроздья разноцветных AR-шаров в цветах триколора.

Над перекрытым Садовым взмыли стайки коптеров, и тут же рядом возникли огромные 3D-проекции Соколова. Он стоял на старте, у сияющей красной черты, в наброшенном поверх спортивного костюма халате и прыгал с ноги на ногу, показушно разминаясь. Он вздернул руку в победном жесте, и его окатила волна аплодисментов и криков.

– Игорь Александрович, вы уверены? Зачем бежать всю дистанцию? Это же двадцать один километр по городу, пересеченная местность и, главное, глухой тоннель под Москвой-рекой… Мы не сможем обеспечить наблюдение по протоколу Гамма… Может, не надо? – Рома Крестовский в шортах и майке-боксерке топтался рядом и умоляюще смотрел на президента. Пресс-атташе ежился от пронизывающего ветра: на небе неприятно сгущались тучи, но они не уронили ни капли, потому что сверху, над облаками, работали промышленные беспилотники, которые сдерживали дождь.

– Рома, – слегка раздраженно процедил Соколов сквозь неподвижные губы, чтобы камеры не могли засечь разговор, – ты сам говорил, что у нас в приоритете устойчивое развитие здоровья, так? Вот и получай, тебе видосов с бегущим мной на две недели вперед хватит. Я уже бегал на такие дистанции раньше, просто сейчас буду делать это в толпе, ну так что ж, я не народный президент, что ли?

– Друзья, всем приготовиться-а-а! – прогремел ведущий.

– Игорь Александрович, вы хоть часы оставьте у себя, если не добежите, мы вас подхватим сразу! – в торопливом шепоте Ромы звучала паника.

– Рома, не истери, охрана со мной, часы в кармане, все будет хорошо.

– ТРИ, ДВА, ОДИН, ста-а-арт! – грохнул выстрел, и полумарафон начался.

Четырнадцать часов назад

Эту комнату в Семиречье Игорь любил больше всего – если так можно называть привязанность не к человеку, а к помещению. Он часто уходил сюда помедитировать над сложным законопроектом или экономической многоходовкой, и в комнате действовал режим тишины: буквально несколько коптеров с камерами были допущены сюда и работали в статичном режиме – постоянно висели на креплениях, чтобы не раздражать президента и не мешать ему работать.

Сама комната не была какой-то особенной: оформленная в азиатском стиле, с циновками на полу, глиняными кувшинами, тростниками и еле слышно журчащей водой в мини-фонтанах, с маленькими фигурками Будды на низких тумбах из необработанного дерева, она словно заземляла, давала ощущение паузы, в ней приятно было молчать или за чем-то наблюдать – чем Игорь обычно и занимался, сидя в AR-очках и скрестив босые ноги в бордовых хлопковых штанах, как йог. В комнате отсутствовали другие гаджеты, даже убирали ее бережно вручную, и он чувствовал себя здесь как в убежище – по сравнению с другими пространствами Семиречья, огромными, забитыми зеленью, мрамором и техникой.

Сейчас Соколов был всецело захвачен тем, что показывала ему проекция из часов, лежащих рядом: Игорь в реальном времени видел спину Киры, которая склонилась над стеклянной емкостью, выложенной свежей желтой соломкой, где бегали по кругу как заведенные несколько мышей. Девушка аккуратно провела мизинцем под шейкой одной из них:

– Мышечка, милая, давай поспим сегодня, ты давно не отдыхала, тебя накофеинили, а теперь надо поспать. Да, понимаю, неприятно, но нам надо проверить, как твой маленький мозг будет реагировать на такие качели. Ну прости. Пойдешь ко мне?