Девятнадцать минут

Алекс резко развернулась и увидела Патрика Дюшарма в полуметре от них, который слышал каждое слово. Ее щеки покраснели. Судье точно нельзя так вести себя на людях. Наверняка он сейчас побежит в участок к компьютеру, чтобы разослать коллективное сообщение: «Угадайте, что мне только что удалось подслушать?»

— Ваша дочь, — сказал он, — забыла свой свитер.

Он держал аккуратно сложенный розовый с капюшоном свитер. Он отдал его Джози. Но потом, вместо того чтобы уйти, он положил ей руку на плечо.

— Не переживай, Джози, — сказал он, глядя ей в глаза, словно во всем мире были только они вдвоем. — Мы с этим справимся.

Алекс ожидала, что Джози и на него набросился, но Джози от его прикосновения успокоилась. Она кивнул, словно впервые после выстрелов поверила в это.

Алекс ощутила, как что-то поднимается у нее внутри. Она поняла, что это облегчение, из-за того что у дочери теперь появился хоть лучик надежды. И сожаление, горькое, словно миндаль, потому что это не она вернула покой на лицо дочери.

Джози вытерла глаза рукавом свитера.

— Все в порядке? — спросил Дюшарм.

— Кажется, да.

— Хорошо. — Детектив кивнул Алекс. — Госпожа судья.

— Спасибо, — пробормотала она, когда он повернулся и за шагал к участку.

Алекс слышала, как хлопнула дверь, когда Джози села на пассажирское сиденье, но не сводила глаз с Патрика Дюшарма, пока тот не исчез из виду. «Как бы я хотела, чтобы это я была…» — подумала Алекс, намеренно не позволив себе закончить предложение.

Как и Питер, Дерек Марковиц был помешан на компьютерах. Как и Питера, Бог не наградил его ни мускулами, ни ростом, ни какими-либо другими прелестями половой зрелости. Его волосы торчали пучками, словно их пересадили. Он носил рубашки, всегда заправленные в брюки, и никогда не пользовался популярностью.

Пока Питер однажды не пришел в школу, убив десять человек.

Селена сидела за кухонным столом Марковицов, а Ди-Ди Марковиц следила за ней, словно ястреб. Она пришла, чтобы поговорить с Дереком, надеясь, что тот сможет стать свидетелем защиты. Но откровенно говоря, информация, которую предоставил Дерек, делала его лучшим кандидатом для обвинения.

— А если это я виноват? — говорил Дерек. — То есть, только я мог догадаться. Если бы я повнимательнее прислушался, то, возможно, смог бы его остановить. Я мог кому-то рассказать. Но я думал, что он шутит.

— Не думаю, что кто-то на твоем месте поступил бы по-другому, — тихо сказала Селена, и она действительно так думала. — Человек, который в то утро вошел в школу, — это вовсе не тот Питер, какого ты знал.

— Да, — сказал Дерек, кивнув самому себе.

— Вы скоро закончите? — спросила Ди-Ди, подходя ближе. — У Дерека урок игры на скрипке.

— Уже почти закончили, миссис Марковиц. Я только хотела спросить Дерека о Питере, которого он знал. Как вы познакомились?

— Мы оба были в команде по футболу в шестом классе, — ответил Дерек, — и оба играли отстойно.

— Дерек!

— Извини, мама, но это правда. — Он посмотрел на Селену. — Но с другой стороны, ни один из тех придурков под страхом смерти не смог бы написать код HTML.[19]

Селена улыбнулась.

— Что ж, можете и меня зачислить в ряды технологически неграмотных. Значит, вы подружились, когда ходили на футбол?

— Мы все время сидели на скамье запасных, потому что нас никогда не брали в игру, — сказал Дерек. — Но нас нельзя было назвать настоящими друзьями, до того как он перестал общаться с Джози.

Селена повертела в пальцах ручку.

— Джози?

— Да, Джози Корниер. Она тоже ходит в нашу школу.

— И она дружит с Питером?

— Дружила. Она была его единственным другом, — объяснил Дерек. — Но когда Джози стала одной из популярных девчонок, она его бросила. — Он посмотрел на Селену. — Питер не обращал на это внимания, честно. Он говорил, что она стала сукой.

— Дерек!

— Извини, мама, — сказал он. — Но это тоже правда.

— Извините, я ненадолго выйду, — попросила Селена.

Она прошла из кухни в ванную, где достала из кармана мобильный телефон и набрала свой домашний номер.

— Это я, — сказала она, услышав голос Джордана, й обеспокоенно спросила: — Почему так тихо?

— Сэм спит.

— Только не говори, что ты включил ему опять мультики, чтобы спокойно почитать полицейский отчет.

— Ты позвонила специально, чтобы обвинить меня в том, что я плохой отец?

— Нет, — ответила Селена. — Я позвонила, чтобы сказать тебе, что Джози и Питер были лучшими друзьями.

Строгий режим предполагал, что к Питеру может прийти один посетитель в неделю, но некоторые люди не брались в расчет. Например, адвокат мог приходить и видеться с ним столько раз, сколько потребуется. Как и — это просто ненормально — репортеры. Все, что Питер должен был сделать, это подписать небольшое заявление, что он добровольно хочет поговорить с представителем средств массовой информации, и Елене Батисте дали разрешение на свидание с ним.

Она была красивая. Питер это сразу заметил. Вместо бесформенного огромного свитера на ней была облегающая блузка на пуговицах. Если наклониться, можно было даже увидеть ложбинку ее груди.