Девятнадцать минут

Когда детектив разговаривал с ней в прошлый раз, мама, воспользовалась тем же предлогом — она судья и не может присутствовать во время допроса. Но потом между ними произошел тот разговор — после предъявления обвинения, когда мама изо всех сил старалась дать Джози понять, что работа судьи в этом случае не помешает ей быть мамой. Другими словами, Джози оказалась настолько глупой, чтобы поверить, будто их отношения начали меняться.

Мама открыла рот и закрыла, словно выброшенная на берег рыба.

«Я поставила тебя в неловкое положение? — подумала Джози, и эти слова жгли ей горло. — Добро пожаловать в наш клуб".

— Может быть, кофе? — предложил детектив и покачал головой. — Или кока-колы? Не знаю, можно ли детям твоего возраста нить кофе. Или у меня хватает глупости предлагать тебе то, чего нельзя.

— Я люблю кофе, — сказала Джози. Она избегала маминого взгляда» пока детектив Дюшарм вел ее в святая святых полицейского участка.

Она вошли в кабинет, и детектив налил ей большую чашку кофе.

— Молоко? Сахар?

— Сахар, — сказала Джози. Она взяла с блюдца два пакетика и высыпала содержимое в чашку. Затем осмотрелась — деревянный стол, лампы дневного освещения, обычная комната.

— Что?

— Что «что»?

— Что случилось?

— Я просто подумала, что это не похоже на комнату, где вы выбиваете из людей признания.

— Это зависит от того, есть ли что из тебя выбивать, — сказал детектив. Увидев, что Джози побледнела, он рассмеялся. — Я шучу. Честно говоря, я выбиваю из людей признания, только когда снимаюсь в телесериалах о полицейских.

— Вы снимаетесь в сериалах?

Он вздохнул.

— Забудь. — Он потянулся к магнитофону на середине стола — Я буду записывать этот разговор, как и в прошлый раз… в основном это нужно потому, что у меня не хватает мозгов точно все запомнить. — Детектив нажал кнопку и сел напротив Джози. — Тебе, наверное, все время говорят, что ты похожа на маму.

— Э-э, никогда. — Она склонила голову набок. — Вы вызвали меня, чтобы сказать об этом?

Он улыбнулся.

— Нет.

— Тем не менее я на нее непохожа.

— Конечно, похожа. Глазами.

Джози отвела взгляд.

— Мои совершенно не такого цвета» как у нее.

— Я имел в виду не цвет, — сказал детектив. — Джози, расскажи мне, что ты видела в день, когда в школе Стерлинг Хай стреляли.

Под столом Джози сцепила руки в замок. Она впилась ногтями одной руки в ладонь другой» чтобы что-то причиняло бóльшую боль, чем слова, которые он заставлял ее сейчас произносить.

— У меня должна была быть контрольная по химии. Я готовилась допоздна и думала об этом, когда проснулась утром. Это все. что я помню. Я уже говорила вам, что не помню даже, как была в тот день в школе.

— Ты помнишь, из-за чего потеряла сознание в раздевалке?

Джози закрыла глаза. Она четко представила раздевалку — кафельный пол, серые шкафчики, носок, сиротливо валявшийся в углу душевой. А потом все стало красным, как ярость. Красным, как кровь.

— Нет, — ответила Джози, но голос срывался из-за слез. — Я даже не знаю, почему от одной мысли об этом я начинаю плакать. — Она терпеть не могла, когда ее видели в таком состоянии, и больше всего она ненавидела, что не знает, когда это может произойти, как шквал ветра, как цунами. Джози взяла предложенную детективом салфетку.

— Пожалуйста, — прошептала она. — Можно я уже пойду?

Во время секундного замешательства Джози почувствовала тяжесть жалости детектива, которая накрыла ее, словно сеть, сдерживая только ее слова, в то время как все остальное — стыд, злость, страх — просачивалось наружу.

— Конечно, Джози, — сказал он. — Ты можешь идти.

Алекс делала вид, что читает «Ежегодный отчет города Стерлинга», когда из дверей в комнату ожидания вдруг выбежала Джози. Она просто рыдала, а Патрика Дюшарма нигде не было видно.

«Я его убью, — подумала Алекс холодно и спокойно. — После того как позабочусь о своей дочери».

— Джози, — позвала она, когда Джози мимо нее выбежала из здания в сторону парковки. Алекс поспешила за ней, догнав Джози только возле машины.

Она обняла ее за талию, почувствовав, как впилась пряжка на ремне.

— Оставь меня в покое, — всхлипнула Джози.

— Джози, солнышко, что он тебе сказал? Расскажи мне.

— Я не могу тебе рассказать. Ты не поймешь. Никто из вас не поймет. — Джози попятилась. — Те, кто мог понять, умерли Алекс молчала, не зная, как поступить. Она могла крепче прижать Джози к себе и дать ей выплакаться. Или могла дать ей понять, что вне зависимости от того, насколько она расстроена, она все равно сможет с этим справиться. Алекс подумала, что это похоже на рекомендации, которые судья дает присяжным, которые не могут прийти к какому-либо решению. Они состоят в том, чтобы напомнить им об обязанностях гражданина Америки и убедить их в том, что они могут и достигнут соглашения.

В суде это всегда срабатывало.

— Я знаю, что это тяжело, Джози, но ты сильнее, чем тебе кажется, и…

Джози с силой оттолкнула ее, вырываясь.

— Перестань со мной так разговаривать!

— Как?

— Как с тупым свидетелем или адвокатом, на которого ты хочешь произвести впечатление!

— Ваша честь, простите, что помешал.