Девятнадцать минут

– Этот ваш вывод основывается на чем-то еще, кроме слов самого Питера Хоутона, человека, который обвиняется в убийстве десятерых человек и нанесении ранений еще девятнадцати?

Кинг Ва покачал головой:

– Нет, но любой другой психиатр на моем месте доверял бы пациенту в неменьшей степени.

– Любой психиатр, который не прочь заработать две тысячи баксов за день? – сказала Диана, приподняв бровь, и тут же отказалась от своих слов, не дожидаясь, когда Джордан заявит протест. – Вы утверждаете, что у Питера были суицидальные мысли, – продолжила она.

– Да.

– То есть он хотел себя убить?

– Это типично для пациентов с посттравматическим стрессовым расстройством.

– Как показал детектив Дюшарм, в то утро в здании школы было найдено сто шестнадцать гильз. При себе у Питера осталось тридцать неиспользованных патронов, еще пятьдесят два – в рюкзаке, вместе с двумя обрезами, из которых он не стрелял. Доктор, я прошу вас подсчитать, сколько всего патронов было у обвиняемого?

– Сто девяносто восемь.

Диана в упор посмотрела на Кинга:

– Значит, в те девятнадцать минут у Питера было двести шансов убить себя, вместо того чтобы лишать жизни тех, кто попадался ему навстречу. Ведь так, доктор?

– Да, однако грань между убийством и самоубийством очень тонка. Многие люди, находящиеся в депрессии, собираются выстрелить в себя, но в последний момент направляют пистолет на кого-то другого.

Диана нахмурилась:

– Я думала, Питер находился в диссоциативном состоянии и не мог делать выбор.

– Да. Он нажимал на курок, не осознавая, что делает, и не думая о последствиях.

– Определитесь, доктор. Либо это, либо желание перейти тонкую грань.

Джордан встал:

– Я протестую! Она агрессивно ведет себя по отношению к моему свидетелю!

– Перестаньте, ради бога, Джордан! – огрызнулась Диана. – Со мной это не пройдет!

– Коллеги! – предостерегающе произнес судья.

– Вы также сказали, доктор, что Питер вышел из диссоциативного состояния, когда детектив Дюшарм стал его допрашивать?

– Да.

– Ваш вывод основан на том, что именно в это время обвиняемый начал адекватно реагировать на ситуацию?

– Да.

– Тогда как вы объясните тот факт, что, когда трое полицейских вошли в раздевалку, направили на Питера дула пистолетов и сказали ему опустить оружие, он исполнил их требование?

Доктор Ва задумался.

– Разве под дулами трех пистолетов он повел себя не адекватно? – спросила Диана.

– Он сдался, – ответил психиатр, – поскольку на подсознательном уровне понял, что иначе его убьют.

– Но, доктор, вы же утверждаете, будто он хотел умереть.

Диана села, довольная тем, что Джордану нечем перечеркнуть ее успех.

– Доктор Ва, – сказал он, – вы общались с Питером на протяжении долгого времени, верно?

– В отличие от некоторых моих коллег, – произнес Кинг с нажимом, – я считаю необходимым, прежде чем говорить о человеке в суде, встретиться с ним лично.

– Почему это важно?

– Потому что психиатр должен понять пациента, установить с ним связь.

– Вы всегда принимаете слова пациентов за чистую монету?

– Разумеется, нет, особенно при таких обстоятельствах.

– Но ведь существует много способов проверить рассказ клиента?

– Конечно. Я поговорил с родителями Питера. Кроме того, инциденты травли упоминаются в школьных документах, хотя о принятых мерах там ничего не сказано. То, что электронное письмо Питера было разослано всей школе, подтверждается материалами, которые предоставила полиция.

– Удалось ли вам найти факты, доказывающие, что шестого марта Питер впал в диссоциативное состояние? – спросил Джордан.

– Да. Полиция утверждает, будто Питер составил список жертв. Однако многие из убитых не значатся в этом списке. Более того, Питер даже не знал их имен.

– О чем это свидетельствует?

– О том, что он не целился в конкретных людей. Он действовал механически.

– Спасибо, доктор, – сказал Джордан и кивнул Диане.

Она снова обратилась к свидетелю:

– Питер сказал вам, что его унизили в кафетерии. А упоминал ли он еще какие-либо места, где его обижали?

– Да, это происходило и на игровой площадке, и в школьном автобусе, и в мужском туалете, и в раздевалке.

– А когда Питер начал стрелять, зашел ли он в кабинет директора?

– Насколько мне известно, нет.

– В библиотеку?

– Нет.

– В учительскую?

Доктор Ва покачал головой:

– Нет.

– В кабинет изобразительного искусства?

– Думаю, нет.

– То есть, выйдя из кафетерия, Питер зашел в туалеты, а потом направился через спортзал в раздевалку. Он методично совершил обход тех мест, которые связаны с нанесенными ему обидами, так?

– По видимости.

– Вы сказали, доктор, что он действовал механически. Но разве такая траектория передвижений не свидетельствует о наличии плана?

Когда Питера доставили обратно в тюрьму, надзиратель, который вел его в камеру, вручил ему письмо:

– Пока тебя не было, раздавали почту.