Девчонки на луне (ЛП)

Джеймс приезжал к Луне в Баффало в прошлом году во время её зимних каникул. Тогда же под его чары попала и наша мать. Оставшись все вместе дома в новогоднюю ночь, мы умяли целую кучу разных полуфабрикатов. Мы разогревали в духовке и греческую спанакопиту, и крошечные тарталетки, и слойки с вишней. И так далее в том же духе. Тем же самым мы занимались в новогодние праздники, будучи детьми, хоть нас и отправляли спать намного раньше. Мелкими мы встречали Новый год в шесть вечера – вместе с Парижем и Мадридом – или в семь, когда полночь наступала в Лондоне. Хотя бывали времена, когда мы праздновали в девять или десять часов вместе с приходом Нового года на просторы Атлантического океана. И только когда Луне было тринадцать лет, а мне одиннадцать, нас подпустили ближе к полуночи. Тогда мы смотрели фильмы, бесконтрольно поглощая заварные пирожные, и вырубались на диване после окончания трансляции по телеку праздничной церемонии. Иногда к нам приходила Тесса, если у неё получалось сбежать с вечеринки, ежегодно устраиваемой родителями. Чаще это случалось в те годы, когда они стали слишком шумными и буйными.

В прошлом году, когда Джеймс был у нас в Баффало, мы начали отмечать Новый год вместе со Стамбулом, Римом, Дублином и прочими столицами по ту сторону океана. Джеймс включился моментально, запев гимн Великобритании вместе с приходом праздника к англичанам, а потом начал придумывать странные песни про китов и кучи плавающего в океане мусора всё то время, пока Новый год не добрался до берегов нашего континента. Порой я замечала, как мама улыбалась Джеймсу. Лишь потом до меня дошло, что Луна всё это спланировала заранее. Она хотела расположить маму к Джеймсу прежде, чем та успела его возненавидеть, узнав о планах Луны бросить учёбу.

Дневное пекло начало сдавать позиции. Солнце уже скатилось за дома из песчаника, отчего казалось, что их крыши стали выступать, как поля у шляпы. Мы шли рядом, не оставляя на тротуаре теней. Я чувствовала небывалую лёгкость и в то же время волнение в ожидании того, чем закончится этот вечер.

На невысоком каменном парапете одного из домов стояла коробка с книгами, и Луна остановилась, чтобы в них порыться.

– Ты представить себе не можешь, чего здесь только не выбрасывают, – сказала она, перекладывая книги в новую стопку на парапете, чтобы добраться до дна коробки. – Да мы почти всю квартиру обставили ненужным кому-то добром. Может, кто-то побрезговал бы, но вещи реально хорошие.

Она достала книжку с потрёпанным переплётом – «Над пропастью во ржи», то же самое издание в красной обложке с жёлтыми буквами, что я читала прошлым летом для школы, – и положила её к себе в сумку.

– Просто, наверное, люди часто переезжают, а везти с собой кучу хлама никому не хочется. Да всё бы и не влезло.

Луна вернула остальные книги на место в коробку для порядка, и мы пошли дальше. Ресторан находился через квартал по той же улице. Помещение было тусклым, но уютным. Внутри оно освещалось свечами, отражавшихся в гобеленах с вплетёнными металлическими нитями. Стены были окрашены в темно-красный цвет, а на столах лежали скатерти оттенка охры. Я набрала воздуха в грудь, вдруг осознав, как сильно нервничала, и как бешено билось моё сердце.

За столом сидел Джеймс в компании Джоша и Арчера. Мне уже доводилось с ними видеться: в феврале и раньше, в ноябре, когда The Moons только формировались. Вспоминая о той первой встрече сейчас – каких-то полчаса в кофейне возле университета – я могла лишь поражаться тому, насколько быстро к группе пришёл успех. Свой дебютный мини-альбом под названием «Clair de Lune» они выпустили под крутым в инди-индустрии лэйблом «Blue Sugar», после чего ещё более крутой лэйбл «Venus Moth» заинтересовался их следующими творениями. Но для начала хотел их послушать.

Все трое встали, как только мы подошли к столику.

– Какие джентльмены, – отметила я, взглянув на Луну.

– Как-то так, – она выдвинула для себя стул. – Почему бы вам, ребят, не вставать, когда я лишь в дверь вхожу?

– Это слишком часто происходит, – ответил Джош. – Ты вечно входишь и выходишь, будто шило в одном месте.

Луна закатила глаза и села, в то время как ко мне подошёл Джеймс, чтобы обнять.

– Кто в семействе Феррис самый маленький? – спросил он, сжимая меня так крепко, что мне оставалось только выдохнуть.

– Я не маленькая, – ответила я, как только он выпустил меня.

Потом я пожала руку Джошу, а за ним и Арчеру. Несмотря на то, что мы уже встречались, рукопожатия сопровождались традиционной игрой в вежливость. Джош был афроамериканцем со светло-коричневой кожей и тёмными глазами. У него были настолько длинные и тонкие пальцы, что в покое они были похожи на руки скульптуры (но раз он ударник, значит это вряд ли). Что касается Арчера, то он был выше меня на полголовы, у него были тёмно-русые волосы, завивавшиеся в основании шеи, и глаза цвета морской синевы.

Я села между ними двоими, и, развернув салфетку, положила её к себе на колени. Просто от нечего делать.