Deus ex machina. Бог из машины

       Маленький паук под потолком восседал на запыленной паутине, со скрипом поглаживая ее нити уродливыми лапками. Неплотно закрытый кран монотонно сплевывал капли воды на дно гулкой раковины, которая всякий раз вздрагивала звоном вибраций и вновь утихала в ожидании следующей капли. Ветер снаружи давил на оконную раму, заставляя ее выгибаться и скрипеть сухими стыками, пробирался внутрь сквозняками сквозь многочисленные щели, чтобы облизывать кожу прохладными язычками и раскачивать краешек бумажного листа на столе у подоконника. Все вокруг шевелилось, расточало запахи, отражало свет, преломляя его палитру и раскладывая на составляющие спектры.

       На кухне жарилась картошка на пригорающем подсолнечном масле, постреливая нагревшимися кристалликами соли. Неприятно царапая металлом по металлу, кто-то помешивал ее, возбуждая новые волны шипящих звуков и резко пахнущих испарений, в которых смешивались летучие соединения растительных жиров и запах подмоченного крахмала, выдавливаемого жаром из твердых ломтиков картофелин.

       Шумно вздыхая и переминаясь с ноги на ногу, это скопище звуков порождал Юра, ее брат.

       Ирина не могла видеть его из своей комнаты, но узнала сразу. Запахи, звуки дыхания, манерность производимых им шумов – все было знакомо, все было очевидным и легко узнаваемым. Она также знала, что в квартире они одни, что у двери стоит мешок сырой картошки, что кто-то недавно открывал аптечку, а белье в шкафу проложено душистым мылом. Девушка видела, ощущала и слышала очень много бесполезных мелочей, которые, как мозаика, складывались в неузнаваемый реальный мир, настолько странный и чудной, что легко оттеснял ощущения прерванного сна. Реальность заслонила собой фантасмагорию сновидений, раскрывая в себе куда большее откровение фантазии.

       Девушка вспомнила, как накануне ей удалось стряхнуть с себя состояние проницательности и ясновидения, и уже через несколько мгновений овладела собой и навязчивой действительностью. Она босиком пошла на кухню и стала за спиной брата, ступнями ног ощущая приятную прохладу. От него пахло простудой и раздражением:

       – Босиком ходишь? Ты уже чувствуешь себя здоровой?

       – Тебе тоже доброго утра.

       – Шутишь? Скоро вечер,– Юра кивнул в сторону окна, за которым царствовали серость и уныние.– Второй день спишь.

       Он продолжал, не поворачиваясь к сестре, колдовать над жаркой, и девушка, слегка хлопнув его по спине в знак приветствия, перебралась в угол кухоньки, где стоял диванчик. Удобно расположившись на нем и поджав под себя холодные ноги, она шумно потянула ноздрями воздух и улыбнулась:

       – Пересолил, кулинар ты мой.

       – С чего ты взяла?

       – А сам попробуй.

       – Вот еще! Не хочешь – не ешь. Мне же больше достанется. Сейчас с едой напряженка, так что уговаривать не буду. Это еще хорошо, что я успел десять мешков картошки на зиму прикупить, а то бы не знал, что и делать. Правда, семь из них в гараже стоят, и надо бы как-нибудь ночью их сюда притащить.

       – Так привези их, раз они в гараже стоят,– посоветовала Ирина.

       – О, какая умная! Любишь ты советы давать. На улице хоть была? Видела, что делается? По дорогам только на танках можно ездить – кругом баррикады, мусор. И бензина у меня нет, и, вообще, садись есть, но молча! Советчица нашлась!

       Он поставил дышащую паром и приятным теплом сковороду прямо на стол, и девушка, поддавшись искушению, вытянула руки над ней, чувствуя нежное прикосновение горячих струй подымающегося воздуха. На кончиках пальцев дрожало слабое ощущение маслянистой терпкости, которое возбуждало аппетит и заставляло утробно урчать в животе. Ирина сильно хлопнула в ладоши и возвестила во весь голос о том, как она голодна.

       – Рад слышать,– ответил брат и, демонстративно выставив на стол соль, сел рядом.– Потому что больше я тебе ничего предложить не смогу.

       – Ничего страшного,– заверила его девушка, набивая полный рот.– Меня больше беспокоит количество пищи, а не ее разнообразие. Десяти мешков картошки вполне хватит.

       – Еще бы! Но не забывай, что кроме тебя у меня еще есть своя семья.

       – Вот как? Но это же здорово! Обязательно познакомь меня с ними, раз уж я не твоя семья.

       Ирина с удивлением отметила ту легкость, с которой она затронула «запретную тему».

       На протяжении многих лет она старательно избегала разговоров и даже легких намеков вокруг семейной истории, от которой кошки скребли на душе. А теперь можно было непринужденно шутить об этом. Не надо было старательно подбирать слова, не надо было краснеть. Ей больше не было больно! Она больше не видела в этом всем трагедии! Просто незначительный и даже забавный эпизод в жизни.