Десант в настоящее

"И в самом деле, молодцы девчонки! — подумал Отто, — и как здорово у них всё сошлось. Вот только как мне быть с их троекратным численным перевесом"?

— Ну, а меня, по-прежнему, эта идея не воодушевляет. Купи себе профессионального политика, заплати ему денег, сколько он захочет. И пусть себе сидит на императорском троне, а ты знай, — верёвочки дёргай…

— Проблема в их продажности, Отто. Сколько этому зверью не плати, оно всегда в карман смотреть будет. Они, как сварливые жёны: ни за что не соглашаются на роль содержанки. Их устраивает только всё. Всё, что есть, включая заначку на субботнюю выпивку.

Он немного помолчал, потом продолжил:

— Есть ещё одна причина. За каждым политиком, кроме шлейфа преступлений и неоплаченных долгов, неотступно следует его команда. Армия людей, которая кормится со стола лидера. Эта камарилья вездесуща, как болотная мошка. Я не могу довериться верхушке айсберга. Или буду вынужден следить за каждым его шагом, в постоянном страхе, что чего-то не учёл, в чём-то просчитался…

— То ли дело Отто Пельтц…

— Конечно, — принимает поддержку Василий. — За тобой ничего нет. И весь ты, как на ладони…

Отто вздрогнул.

— Василий, раз уж мы допускаем возможность твоей человеческой сущности, не сочтёшь ли ты достойной своего внимания просьбу о кратковременном отдыхе. Третий час…

— Спокойной ночи, Отто.

— Спокойной ночи, Василий.

Отто выключил свет и задумался.

Была какая-то связь между Василием и "Новыми услугами". Какая? Он знает Мичурина. Может, Шеф и Василий? Нет. Будь Василию известна личность Шефа, он бы не цитировал с такой убеждённостью досье Пельтца. Да и о Катерине он бы знал. Кстати, а кто такой сам Василий? Копия. Все покойники, там, на болоте, были копиями.

Точно!

"Экспедиция добралась до Базы. Шары в порядке защиты периметра уничтожили людей. Потом опомнились — не лучшее начало для встречи миров, — клонировали погибших, и привезли копии к тому месту, где я их нашёл. Велели возвращаться. Но вместо этого люди уселись в кружок, подумали-подумали, да и отравились, все до одного. Почему? Осознали своё несовершенство?"

Чувствуют ли копии своё несовершенство? Свою ущербность? Следует ли их считать людьми? Если они в состоянии отравиться, то, наверняка, следует. Уж очень это по-человечески.

Стоп! "А сам-то ты кто? — спросил себя Отто. — Ты ведь тоже копия! Чувствуешь ли ты своё несовершенство, следует ли тебя считать человеком?"

Он пошевелился, устраиваясь удобнее. Нет, он не чувствовал никакого несовершенства или ущербности. А вот насчёт человечности… на этот вопрос ему всегда было трудно ответить.

"А почему Василиев было два? Или три? Кто их сделал и с какой целью? Один сидел в компании мертвецов, другой лежал со мной на верхушке валуна, с третьим я встретился на базе. И если б не свалился ему под ноги, я бы на него напал. Просто так, с перепугу…"

"Отто, а почему ты вбил себе в голову, что Василий входил в состав погибшей экспедиции? Он этого не говорил. Более того, судя по некоторым ответам, он об экспедиции вообще ничего не знал. И не знает. Тогда откуда он взялся?"

"Нет! Это всё не то. Так гадать можно до бесконечности.

Нужно думать о связях Василия. О ком ещё из "Новых услуг" я с ним говорил?"

Отто терпеливо перебирал карточки в аккуратной картотеке своей памяти. Он нисколько не сомневался в успехе. Подсознание давно решило эту задачу. Если бы сам Отто был чуть меньшим рационалистом, чуть больше доверял чувствам, он бы уже знал этот ответ. А так приходится подбираться к нему длинными окольными путями.

"Васо! — вспомнил Отто. — Я говорил с ним о Васо. Василий спросил не о самом венгре, а о том, кто мне сказал, что в консервах — лимоны. Я ответил, что Шеф. Но на самом деле это сказал Васо, который говорит на ломанном русском и понимает через два слова третье".

Разгадка была рядом, только руку протянуть. Но что-то по-прежнему мешало. И Отто не стал настаивать. Он привычно расслабился и выровнял дыхание. Уже в полусне улыбнулся, и вместе с улыбкой пришла потрясающая мысль: "Если Господь дал мне три Катерины, и каждая из них намерена связать свою жизнь со мной, то можно ли поступать вопреки воле Господа?"

III

Сегодня на завтрак творог с изюмом, тосты с маслом, мёд, орехи и чёрный кофе. Я давлюсь творогом, совершенно не чувствую вкуса кофе и с изумлением обнаруживаю, что могу есть орехи без обязательных прежде упражнений с зубочисткой. Это приятное открытие. Зубы подогнаны, как планки дорогого паркета.

Мне велели ждать. Я и жду. При мне всё моё имущество, состоящее из ножа, телефонов, наполовину израсходованных аптечек и мирового запаса бриллиантов. Только бы выбраться отсюда, я сумею обеспечить своим женщинам счастливое будущее.