Десант в настоящее

— Отлично. Давай вернёмся в прошлое, когда ты предлагал мне стать диктатором Земли. Я всё обдумал. Я согласен.

— Не всё так просто, Отто. Физические тела не могут разгуливать по времени, как им вздумается. Это невозможно. Современная биосфера Земли — наша с тобой работа. Но физика Вселенной, это нечто иное. Это то, что создано задолго до нас, и, к моему большому сожалению, не для нас…

— Но способ есть?

— Конечно, можно вернуть в любую точку времени свою душу. Тебе это известно.

— Да, — кивнул Отто. — Пока жива память, прошлое не мертво.

— Именно. Только в нашем случае оно оживёт по-настоящему.

— Годится. Давай, вселяй меня — в меня, в тот момент, когда ты предлагал мне свои условия на земной Базе.

— Ты опять торопишься, — упрекнул его Василий. — Время такой же материальный монстр, как и пространство. Оно не позволит ломать свой ход. У него свои приёмы самозащиты. Достаточно подлые, чтобы никому не хотелось с этим связываться. Поэтому просто поверь мне на слово: нам их не преодолеть. Нужно по-другому.

— Как?

— Так, чтобы виток времени, по которому ты прошёл, не изменился. Твоя сегодняшняя душа вселяется в оболочку, которая впоследствии никак не может повлиять на уже свершившийся ход событий, в которых ты принимал участие.

— А как я это узнаю? Мне ведь не известен ВЕСЬ ход событий, произошедший за последние сто лет.

— В том-то и суть. Я не смогу объяснить тебе металогику, но смысл сводится к тому, чтобы твой носитель не мог вмешаться в ход событий, которые тебе известны. Большего не требуется.

— Какой-то оголтелый субъективизм…

— А разве есть что-то ещё?

Отто с удивлением смотрит на собеседника:

— Мне известно, что погибла моя цивилизация. Я хочу вернуться в прошлое, чтобы этому как-то помешать. Ты соглашаешься мне помочь, и утверждаешь, что ничего изменить я не могу. Тебе не кажется это странным?

— Нет, не кажется, — ответил Василий. — На самом деле ты ничего не знаешь о судьбе своей цивилизации. Тебе известно лишь, что планета обледенела. Этого ты исправить не можешь…

Отто вцепился в подлокотники кресла.

— Ты хочешь сказать…

— Я хочу сказать, что у тебя будет примерно сто лет, чтобы убрать дикарей, которые называют себя людьми, с обречённой планеты.

* * *

Она проснулась от внутреннего толчка.

Странный сон быстро таял, освобождая сознание от нелепостей. Уже через несколько секунд не вспомнить, что там было. Убийства? Погони? Кровь? Пожалуй. Да, кровь точно была…

Она подняла руку с часами к глазам и долго, не узнавая, всматривалась в светящийся циферблат.

Нет, это не "ТISSOT, PR50".

Мягкая кровать. Жёлтые отсветы на потолке от уличных фонарей. Тишина. Пять минут шестого.

Это показалось важным. Двадцать пять минут. Что-то должно произойти через двадцать пять минут. Что?

Откинув одеяло, она опустила ноги на пол и в ужасе уставилась на них: гладкие ноги молодой женщины, не жалеющей ни времени, ни денег на регулярные спортивные занятия. Сауна, массаж, депиляция. Симпатичный молоденький массажист с чуткими пальцами. Строгий деловой костюм, только юбка чуть укорочена… немного, ровно настолько, чтоб собеседник не мог сосредоточиться на своих доводах. Чёрные чулки и тёмные туфли на высоком каблуке.

Всё, вроде бы, правильно…

Нет, не правильно!

Где же волосатые мосластые ноги тренированного спортсмена? Каждый шаг подбрасывает прямую и медиальную мышцы бедра вверх. Бутылкообразная икроножная почти не расслабляется…

Она вскакивает с постели, бежит к зеркалу и не узнаёт своего лица. Несколько минут внимательно рассматривает руки: гладкая розовая кожа на ладонях, крашеные ухоженные ногти.

Она подходит к окну и выглядывает на улицу. Знакомая брусчатка! Ну, как же: улица Свердлова, что в Камышлове Челябинской губернии.

Всё сначала. Как обещали!

Драгоценные минуты сочатся сквозь слёзы, засверкавшие в уголках глаз. И вдруг она смеётся.

Смех звонкий, задиристый. От души.

Она ощупывает свою шею, грудь, тонкую талию. Руки опускаются ниже.

— Вот это камуфляж! — она качает головой. — В конце концов, с этим живёт половина всего человечества. И здравствует, и процветает между прочим!

Голос ей тоже не знаком.

— Раз, раз, раз… — пробует она голос. — Взвод р-равняйсь! Смир-р-рна! Бардак…

Она пожимает плечами. Идиотизм. В женском исполнении команды звучат глупыми, бессмысленными звуками.

Она опять смотрит на часы: пять часов двенадцать минут.

Всё! Горевать по крепкому тренированному телу Отто Пельтца больше некогда. С сексом, конечно, теперь будут проблемы. Впрочем, всё наоборот, теперь никаких проблем с сексом. Ибо какие проблемы с тем, чего нет?

Ничего. Это не худший вариант. Далеко не худший! Калима бросается к гардеробу.

На пол летят платья, костюмы, юбки, пиджаки. Ага, вот! Тренировочный костюм, шапочка…

"Конечно, шапочка! Теперь у меня роскошные волосы. Чёрт бы их подрал!" — весело думает Отто.

Она одевается.

Так. Второй костюм в спортивную торбу. Кроссовки.

Быстрее.

Она с мешком бежит в кабинет. Быстрее, быстрее.

Документы. Это должно быть здесь.