Держа океан (ЛП)

— Эммета.

Выкрикнув это имя, я развеял чары воды и нервно взглянул на доктора Норта.

— Я… хочу быть с Эмметом.

Я не был уверен в его реакции, но точно не ожидал от него мягкости и улыбки, которые согрели меня изнутри.

— Отлично. И, кстати, я думаю, это лучше, чем стаканчик мороженого. — Он поднялся, поглаживая мою руку. — Скажу больше, вероятно, я смогу дать тебе то, чего ты хочешь. Возможно, даже очень скоро.

Я чуть было не поправил его и не сказал, что хочу не видеть Эммета, а быть с ним, ощущать его, но здравый смысл подсказывал мне молчать. В любом случае, то, как доктор подмигнул мне, заставило меня думать, что он знал, что я имею в виду.

Глава 11

Эммет

Они не отпускали Джереми домой из психиатрического отделения. На второй день пребывания в больнице ему пришлось побеседовать с психиатром, что является, по словам моей матери, обычной процедурой для тех, кто пытался покончить жизнь самоубийством. Я был рад тому, что есть люди, которые заботятся о нем, но мне было не по себе от того, что ему приходится там оставаться. Я не видел его с того момента, как его поместили в психиатрическое отделение. Если честно, первые несколько дней я не видел его вообще.

Навестил я его на третий день, когда доктор Норт сказал, что Джереми можно принимать посетителей. Также он сказал, что Джереми хорошо себя вел и всячески способствовал своему лечению, вследствие чего заслуживал награды, и именно я был той наградой, которую он хотел. Это делало меня счастливым. Прежде я никогда не был наградой.

Мы встретились в маленькой белой комнате с диваном и окном. Доктор Норт сказал, что если он нам понадобится, то мы можем щелкнуть красным выключателем на стене, и медсестра сходит за ним, либо доктор придет за мной, когда время нашего свидания подойдет к концу.

Когда я пришел, Джереми ждал меня у окна. Он был одет в обычную одежду, но на нем не было обуви. Когда я вошел, он повернулся и улыбнулся мне, а я улыбнулся в ответ и даже на несколько секунд заглянул в его глаза, чтобы показать, как сильно я беспокоюсь о нем.

Мы обнялись, но не поцеловались, потому что доктор Норт все еще был в комнате.

— У вас час, — сказал он нам с улыбкой и исчез.

— Я так рад видеть тебя, Джереми! — Я невысоко взмахнул руками, потому что был слишком взволнован. — Доктор Норт хороший врач. Мама говорит, что он лучший на всем Среднем Западе. А ты считаешь его хорошим врачом?

На лице Джереми появилось смущение.

— Да. Я… — Закусив губу, он взглянул на меня, потом отвел взгляд, а потом посмотрел снова. — Я… прости. За то, что я сделал.

Я был в замешательстве, потому что не знал, что он сделал, ведь я не видел его три дня.

— А что ты сделал?

Его лицо стало красным, что означало, что кто-то очень смущен.

— Я пытался покончить с собой и теперь заперт здесь. Это не… не поступок хорошего парня.

Мне понравилось, что Джереми говорит о том, что он мой парень.

— Ты болен. Это нормально и не имеет отношения к тому, какой ты парень. — Я хотел взять его за руку, но занервничал, поэтому просто взмахнул руками. — Давай посидим на диване и поговорим. У меня в кармане есть бумага и карандаш, если тебе нужно использовать код, но мне пришлось оставить телефон у доктора Норта.

Мы сидели рядом друг с другом. Я мог чувствовать его запах и ощущать его присутствие, но у меня было пространство, чтобы раскачиваться. Так как мы сидели бок о бок, я не мог на него смотреть, но это хорошо, потому что было неправильно чувствовать себя плохо из-за его взгляда.

— О чем ты хочешь поговорить? — спросил я Джереми, а он стал сжимать пальцами свои колени.

— Я… не знаю.

Я засмеялся.

— Ну ты сказал, что хочешь увидеться со мной. Что я твоя награда за упорную работу. Над чем ты работал?

Это был хороший вопрос. Я был уверен в этом, потому что мы с Алтеей все время практикуемся в приемлемых социальных вопросах, но Джереми, ссутулив плечи, снова засмущался.

— Это, наверное, прозвучит глупо. В основном мои эмоции заставляют меня чувствовать себя большим ребенком, доктор Норт это исправляет.

Я нахмурился.

— Извини, я не понял, что ты сказал.

Джереми дернул за край своей рубашки.

— Мы все время говорим о том, как я себя чувствую. Я практикуюсь в чувствах. Я разговариваю о них и перечисляю то, что чувствую, на наших с доктором сеансах. И объясняю это вслух.

Я оживился, потому что понял его.

— Дома у меня есть футболки для чувств. Я надеваю одну из них в зависимости от того, какое чувство я испытываю. Раньше у меня были футболки только для злости и грусти, но теперь у меня футболки и на тот случай, если я чувствую что-то большее, чем могу объяснить.

Он вздохнул.

— Ты всегда говоришь об этом с такой легкостью. Мне жаль, что для меня это не так легко, и я не должен был закончить в этом закрытом отделении. Не хочу быть запертым здесь.

— Закрытое отделение — это страшно лишь сначала, но они заботятся о тебе, и в этом они хороши, что не может не радовать. Я не был в этом закрытом отделении, но мама говорит, что они практически все одинаковые.

Он прекратил сутулиться и посмотрел на меня с таким выражением лица, которое я не смог понять.