Деревянный хлеб. Части 1-4

— Да рассказывали мне про умельцев разнообразить рацион белковой пищей, — каудильо понизил голос и зябко поежился, — «Людоедскую» семью, в голодном 1946 году пойманную на воровстве покойников (военный госпиталь у нас тогда работал и свежие трупы умерших от ран — редко хоронили в тот же день, складывая в сарае на задворках) — даже не стали «преследовать по закону». В первую же ночь подперли двери дома бревнышком и запалили, со всех четырех сторон. Разом порешили и старых, и малых, с кошками, собаками, чада и домочадцами… А тех, кто пытался выскакивать из огня в окна — запихивали обратно вилами. Ближе к обеду следующего дня — приехал участковый милиционер. Брезгливо поковырял палкой угли (смешанные с костями) и — «закрыл дело» (с формулировкой — «пожар, на почве самовозгорания, по причине пьянства»). Вместо хотя бы формально-символического расследования…

— А почему оно так, сформулировать можете? — опять исключительно нехорошо зыркнула в мою сторону внучка секретного академика.

— Так элементарно! Воспитывать и надеяться на исправление преступника — есть смысл только в случае, когда вина сознается и человек раскаивается. В случае людоедства — оно немыслимо! Ваш академик Лихачев, например, всей семьей жрал человечину, потом молился богу о прощении греха и спокойно ложился спать… — буднично пояснил Соколов, — Я его болтовню о Блокаде — по телевизору в 90-х смотрел, тогда особо не вникая. На следущий день — всё повторялось. Доказывать людоедам (или их детям) словами, что «человечину есть нельзя» — смысла не имеет! Во-первых — они это уже делали и теперь в каждом встречном — видят прежде всего кусок мяса. Собственный опыт из головы не выбить! Во-вторых — точно знают, почему так… Причем, никакой своей вины — не ощущают… Вообще… Глухо! Те кто стыдился или побрезговал жрать людей — поголовно умерли с голоду, а они — живые… Это как надеяться, что специально доведенный голодом до каннибализма «крысиный волк» — когда-нибудь потом опомнится, устыдится и опять станет обычным серым грызуном. И вообще — бог простит. Лихачев, как я помню, задушевно вещал, что «бог с небес» чуть ли не прямо к нему, в окошко козырной ленинградской квартиры (что на пятом этаже «двора-колодца») — персонально заглядывал. Видимо, пожелать спокойной ночи и поправить блудному чаду одеялко… Чтобы после запретного скоромного грешному мягче икалось.

— ??? — офигели от неожиданного захода собравшиеся.

— Было, помню, — подтвердила Ленка, — Видно, академику образ «всё прощающего бога» очень нравился. Так, что гражданин наяву бредил. Насколько всё же приятно иметь дело с атеистами…

— Кстати, а почему подавляющая масса моральных уродов, как на подбор — «набожные»?

— Тоже элементарно! — грустно ухмыльнулась филологиня, — Совесть — это палач. Она пощады не знает. От мук совести — люди топятся, вешаются, стреляются… Только не у всех она есть. У большинства, вместо совести, страх наказания. Ну, или «страх божий». Для них бог это начальство. Поругает и простит… В кризисные периоды истории — традиционного бога обычно заменяет государство.

— По заветам Шпенглера…

— Так трагедия блокадного Ленинграда — «первая репетиция» системного кризиса нашей современной цивилизации, — вынес резюме Ахинеев, — Культура в базовом виде слабеет. Мегаполисы, с их «мультикультурностью» — отрицают все известные виды «традиции». Государство, пользуясь случаем — подминает под себя то, что осталось и начинает разрушать мораль. Отменяет святость «табуированной морали». Или неписанных моральных норм, как теперь принято выражаться… Все общественные связи и нормы — «диктует закон». Формальный, легко изменяемый и повсеместно игнорируемый… Демонстративно нарушаемый! Помните выражение: «закон для бедных»? А когда нарушение «писаных правил» превращается для элиты в «статусную цацку» — и культуре, и цивилизации, и государству наступает полный какаду.

— ???

— Сами подумайте. С точки зрения государства «самое главное — не сдать Ленинград». Попутное превращение миллионов чудом выживших рядовых «блокадников» в людоедов — досадная мелочь. Как-нибудь само рассосется… Понятно, что терпеть после войны во втором по значению городе страны кубло выродков — власти не собирались. Административно «замели мусор под ковер». Рассовали бывших ленинградцев по просторам необъятной Родины и запретили даже упоминать о проблеме. Война окончена, забудьте! Людоеды, если совсем начистоту — это «идеальные подданные». На каждого собран «материал» и в любой момент — есть за что прислонить к стенке. Или, после огласки — отдать на расправу толпе. Бедняги теперь на государство, вместо бога — молиться обязаны. О лишнем помалкивая. Или, на каждом углу славя доброту начальства. На более-менее долговременные последствия — руководству СССР тогда было наплевать. В начале 90-х годов — оно икнулось.

— ???