Деревянный каземат

Но Аревик молча встала и пошла в соседнюю комнату, оказавшуюся спальней. Продолжать детальную экскурсию расхотелось, и она присела на постель; тут же возникла неожиданная и совсем неприятная мысль: …А возможен ли «вторичный захват»? Если да, то эта злая тетка, в конце концов, выкинет меня из Катиного тела!.. А как защититься от этого? Эх, спросить бы Анну, только вряд ли она захочет помочь после того, как я наплевала на ее советы. Хотя есть же простой выход! Надо попросить Вадима убрать портрет… а если раньше Катя любила его?.. Блин, все-таки я не она, но попытаюсь сыграть максимально правдиво… только кто б еще написал мне текст роли…

Благостная тишина и покой дома, накладываясь на проведенную в кошмарах прошедшую ночь, постепенно давали о себе знать; Аревик легла, поджав ноги и закрыла глаза. …Наверное, сон – такая маленькая репетиция смерти… Это было ее последней здравой мыслью.

…Из окружившей ее тьмы возникло ощущение города; потом подъезда, в который надо попасть и подняться на восьмой этаж. Аревик потянула дверную ручку – изнутри пахнуло строительной пылью (уж она-то прекрасно отличала бытовую пыль, которую можно стереть влажной тряпкой, от клубящейся в воздухе сухой штукатурки, забивающей глаза, нос и придающей коже мертвенно бледный окрас). …Зачем мне туда?.. Но решать этот было поздно, так как дверь захлопнулась, и Аревик почему-то знала – открыть ее невозможно. Подняв голову, она с удивлением обнаружила луну, тускло проглядывавшую сквозь облака. Достала зажигалку; вспыхнул крошечный желтоватый огонек, осветив грязные, ободранные стены, и… обрушенную лестницу. Вместо ступеней на протяжении нескольких пролетов торчал лишь тонкий каркас арматуры, ступить на который было полным безумием, но ведь ей непременно надо добраться до восьмого этажа!

Аревик осторожно подошла к лифту; нажала кнопку, надеясь на чудо, и чудо произошло! Под пальцем вспыхнула красная точка, и раздался зловещий скрежет – значит, кабина двигалась. Потом раздался глухой удар, створки разъехались и вспыхнул свет. Аревик настолько удивилась, что здесь может что-то функционировать, что успела сунуть руку, лишь когда двери стали закрываться. Коснувшись запястья резиновыми губами, створки боязливо отпрыгнули обратно, и Аревик вошла.

Двигался лифт рывками, да еще с таким звуком, будто кабина скребет боками по стенам шахты; потом движение замедлилось, и, в конце концов, лифт замер. Свет погас, зато открылись двери. Хорошо, что прежде, чем выйти, Аревик вновь чиркнула зажигалкой – внизу зияла пустота, а ближайшая уцелевшая площадка виднелась сверху, этажа через три. Лифт тем временем, без всякой команды и с открытыми дверями, стал медленно опускаться, причем Аревик знала – скоро трос оборвется, и кабина обрушится, похоронив ее в своем чреве.

Улучив момент, Аревик прыгнула и сумела схватиться за уцелевшие остатки перил, а лифт, обретя свободу, стремительно понесся вниз; потом последовал удар, взрыв и яркая вспышка осветила развалины, которые представлял из себя дом.

Перила стали гнуться, норовя сбросить ненужный балласт в бушевавший внизу огонь; Аревик вскинула голову, ища новую точку опоры и вдруг увидела на уцелевшем выступе… Катю.

…Но Катя – это я!.. А кто тогда стоит над бездной?.. Кто там ухмыляется, если я здесь?.. Аревик хотела закричать, но звуки застряли в гортани, и тут же навалилась непонятная тяжесть, мешавшая двигаться. Она дернулась всем телом, будто собираясь оттолкнуться от воздуха!.. Тяжесть исчезла, и Аревик открыла глаза – над ней склонилось незнакомое мужское лицо; испуганно метнулась взглядом – какая-то комната, какая-то мебель… зато ничего вокруг не рушилось… Судорожно вздохнув, ощутила, как колотится сердце.

– Катюш, что с тобой? – лицо улыбнулось.

Вместе с этой улыбкой стало возвращаться чувство реальности, только сердце никак не хотело входить в обычный ритм. Вадим держал покрывало, которое и показалось ей непомерным грузом.

– Катюш…

– Мне приснился кошмар, – Аревик с радостью слушала собственный голос, – уже второй день подряд…

– Завтра купим тебе успокоительное, – Вадим присел на край постели; Аревик тут же нащупала его руку, прижала к щеке и замерла, – Кать, а зачем ты картину отвернула?

– Какую картину? – Аревик напрочь забыла, что происходило до путешествия по разрушенной многоэтажке.

– Которая у меня на столе.