Депрессия, роботы и один велосипед

– Очевидно, кто-то влез в систему управления отелем и послал нам сигнал. Идти в номер 174. А цифры – это код. От сейфа, наверное. Здесь в каждом номере установлены сейфики с цифровым замком. Идём?

– Мне надо побыть одной.

– Я вижу. Но у нас был уговор. К тому же время истекает.

Анна направилась к двери, громко топая.

Они остановились возле номера 174 и стали озираться. Дверь не поддавалась. Кей деликатно постучал, потом стал барабанить громче.

– Постойте, – Анна прервала его.

Она представила себя отелем. Как в него заходят люди. Хорошие люди, обычные люди. Туристы и бизнесмены. Плохие люди. Можно ли это понять, если смотришь камерами? Много ли у него осталось человеческого интеллекта? Видимо, что-то да есть. Если, скажем, в отель ночью привозят бесчувственную девушку и держат её в номере, то отель понимает, что что-то не так. И начинает тревожиться. Громко дышать кондиционером. Звать на помощь, как умеет: вспоминать знакомых, бронировать на них номера…

Анна нашла взглядом ближайшую камеру видеонаблюдения и встала под неё. Убрала чёлку с глаз и посмотрела в линзу.

По коридору пронёсся ветерок, будто кто-то выдохнул.

Щёлкнул замок. Дверь в номер 174 открылась.

Сокращённо Кей осторожно заглянул в номер и поманил Анну.

На кровати лежала девушка со спутанными волосами, закрывавшими половину лица – то ли спящая, то ли без сознания. Кожа у неё была бледная, чуть ли не серая. Анна пригляделась к ней и потрогала.

– Не надо, – сказал Кей приказным тоном.

Он порылся в шкафу. Нашёл сейф и набрал комбинацию – стоимость пива. Сейф открылся. Кей извлёк из него пачку каких-то документов и две ампулы.

– Наше дело сделано, – сказал он.

Он положил найденное возле девушки, сфотографировал её вместе с документами и ампулами и отправил фотографию каким-то мессенджером.

– А теперь пойдём отсюда.

– Но ей надо помочь, наверное?

– Вот противоядие. Куда и сколько колоть, я не знаю. Вы тоже. Скоро здесь будет полиция. А может, и мафия тоже. В перестрелке мы лишние. Надо идти.

Анна подчинилась, и они направились по коридору.

– Вы всегда так работаете?

– Нет, иногда подолгу позирую для прессы. Сегодня не будем. Вы тоже не в лучшем виде для этого.

– Бестактное замечание. И я не собираюсь ничего объяснять.

– А я и не прошу.

– Вам не любопытно?

– Любопытно. Но я не лезу не в своё дело. Но не думайте, что я не догадался обо всём.

– Обо всём?

– Ну это же просто. В Юго-Восточной Азии живёт как минимум три тысячи человек, у которых на родине проблемы с законом. Сидят годами в Таиланде, Малайзии, Камбодже. Иногда до самой смерти. Местной полиции делать больше нечего, как их искать, а Интерпол здесь ногу сломит. Значит, картина такая: один такой ваш знакомый, бывший коллега, нечистый на руку, получает информацию о похищении. Хочет помочь и подаёт сигналы как может. Электронной почтой не шлёт, боится. И правильно делает. Заманивает вас сюда. Даёт информацию, никак явно не выдавая своего присутствия. Мммм… какая-то параноидальная схема, как по мне. Неужели так трудно послать сообщение по шифрованному каналу? С другой стороны: нет сообщения – нечего предъявить следствию. Видимо, он опасается, что вы его сдадите. Что, нет? По глазам вижу, что нет. Ну и ладно.

– Что ещё вы видите по глазам?

Они вернулись в свой номер. Анна закрыла дверь.

Сокращённо Кей послушно заглянул Анне в лицо.

– Я вижу, что вы очень на кого-то злитесь.

– И?

– И хотите меня поцеловать. Вы облизнулись и посмотрели на мой рот.

– Верно.

– Это странно. Вы ведь меня терпеть не можете. Конкретно – за чип в затылке.

– Это верно, Кей, – тихо ответила Анна. – В самую точку, Кей.

– Я, кстати, не до конца понимаю почему. Допустим, чипы в мозгах – это противоестественно. Ну так мы живём в противоестественном мире. Носим одежду. Жарим и солим пищу. Живём в домах, а не прячемся под деревьями от дождя. Вентиляторы заменяют нам ветер, а обогреватели – костры. Мы используем косметику. Мы всегда и всё улучшаем – для себя. Берём естественное – превращаем в искусственное. И самих себя тоже.

– И себя тоже, – зло повторила Анна. – Как будто человек – это… мотор в автомобиле, которому надо смазывать шестерёнки.

– Ну… – В первый раз Кей задумался дольше, чем на долю секунды. – Да! В целом – вполне здравая аналогия. Надо смазывать. Можно подумать, лучше ходить несмазанным. Та же физкультура для мозга очень полезна. Однако это всё абстракции. А конкретно – вы же лично знакомы с десятками людей, которые нелегально улучшили свой мозг. Многие ли из них сделали это для денег? Или с целью поработить планету? Нет, такие вещи ради денег не делаются. Риски слишком высоки. Чтобы пойти на такой риск, чтобы вытерпеть боль – надо иметь высшую цель. Вы же инвестор, вы знаете предпринимателей – они хотят изменить мир к лучшему.

Анна фыркнула.

– Клише для наивных программистов, которыми манипулируют коммерсанты. Я эту фразу по сорок раз в день слышу. У вас свалка в голове.

– Свалка? Я, кажется, очень последовательно излагаю мысли, и…

Анна поцеловала Сокращённо Кея. Тот отстранился и удивлённо посмотрел на неё.