Депрессия, роботы и один велосипед

Я пытался собраться с мыслями. Это было непросто. Голова под вечер работала с трудом. Кофе из термоса не слишком помогал: некоторые мысли шевелились всё так же вяло, а некоторые будоражились от кофеина и дёргались, как живые окуньки, брошенные на сковородку, сбивая с толку и вызывая к жизни не очень приятные сравнения вроде только что пришедшего на ум.

Ричард проигнорировал мой вопрос во второй раз. Вместо этого он едва слышно вздохнул и сказал:

– Павел, ты нужен нам как айти-специалист. Старайся, будь любезен, думать о нём как о всякой вычислительной машине. А не как о персоне. Несомненно, он производит сильное впечатление. Тем не менее. Для начала я бы рекомендовал перестать говорить «он» и начать говорить «оно».

– Просто именно так мы изъясняемся по-русски. Робот или пёс у русских будут «он», а не «оно».

– Извини, но могу ли я напомнить тебе, что мы здесь все говорим по-английски?

– Да, можешь, – ответил я. – В смысле, спасибо.

– Я, тем не менее, готов ответить на любой твой вопрос, который позволит нам остановить это.

Мне стало неуютно. Риччи явно не выспался и был холодноватым. Тем не менее, мне хотелось ему помочь. Быть может, мы ещё успеем после всех этих дел выбраться на пару часов к побережью, чтобы опрокинуть по стаканчику.

И возможно, он прав. Следует отбросить то, что намолотила языком дурная машина. В конце-концов её речи – всего лишь результат работы программы.

Я пожал плечами и ответил:

– Это всего лишь программа. Программу можно попытаться отладить, если, конечно, есть доступ к…

Джеймс посмотрел куда-то в сторону, и от унылой кучки итальянцев отделился взъерошенный парень.

– Это тот самый кретин, который программировал психопата?

– Я бы не дал себе вольность описывать его такими словами, но да: его смелые решения позволили ситуации развернуться в русло, лишившее нас обычного спокойствия. Павел, позволь представить тебе Джорджио.

Я машинально посмотрел на руки Джорджио. Они, конечно, не были буквально кривыми. Чёрт побери, откуда робот мог знать неформальное русское выражение? Впрочем, Риччи настаивал, что это несущественно.

– Джорджио, – спросил я, – у нас есть доступ к… ну хоть к чему-нибудь?

– К протоколам экстренного отключения нет доступа. Как вы понимаете. К консоли операционной системы нет. Как вы понимаете. Иначе бы мы его просто перезагрузили. Как вы понимаете. Но удивительно и замечательно, что мы можем получить доступ к контейнеру, в котором работает собственно движок искусственного интеллекта – по протоколам отладчика.

Эта информация меня заступорила. Мозг с шумом всосал весь оставшийся кофеин из крови и жалобно попросил ещё.

– Очень странно…

– Это просто объяснить, – сказал Джорджио, – оно сбежало, когда я его ввёл в режим отладки. Не может же оно себя само перекомпилировать под рабочую сборку…

– Хм. Но как…

– Коллеги, – сказал Риччи, – а не можем ли мы просто принять этот полезный факт как данность и переместиться в тот красивый Фиат у дороги? У нас мало времени.

– Куда мы поедем?

– На пять миль дальше до пересечения автодороги и велотрассы, по которой катит на велосипеде наш bloody робот. Туда подъехал внедорожник с оборудованием. У вас будет возможность подключиться к роботу по проводочку.

– По проводочку?

– Ну по беспроводочку. Извините, я шучу от отчаяния, потому что воспитание не позволяет мне по-настоящему сквернословить.

– Подключиться? Но как он… оно… нам… позволяет нам, – я забыл вставить модальный глагол и запнулся.

– А-а-а, Иисус Мария, почему самую сложную задачу в этой жизни мне приходится решать среди иноязычных. Вы правы, Павел, вы правы, сдаюсь. Похоже, нам придётся обращаться с этим как с личностью. Берите в расчёт то, что он психопат. Он совершенно сознательно оставил вам доступ. Так же как сознательно пошёл вас встречать. Он приглашает вас попробовать его остановить. Он уверен, что вы не сможете. Он думает, что вы залезете к нему в мозги, а он запутает вас в извилинах. А пока вы будете распутываться, он сядет на велосипед и укатит в закат, не помяв костюмчика.

– Хм. И эта самоуверенность его погубит?

– Я бы надеялся, – Риччи ответил коротко, как будто задёрнул занавеску.

У меня было ещё много вопросов, но итальянцы вокруг нас начали шуметь, а Риччи взглянул на заходящее солнце, и я понял, что от меня ждут не вопросов, а поступков.

Робот катился по трассе, и этим людям надо было его остановить. А у меня был шанс проявить себя как специалиста.

Мы выгрузили аппаратуру на капот внедорожника, выставив антенну ближе к велотрассе. Робот вот-вот должен был появиться из-за кустов. Я нервничал. По пути, однако, Риччи меня несколько успокоил.