Денег нет, но ты держись! (СИ)

— Видел, неоднократно. Внешность его я описывать не стану, потому, как тебе самой предстоит его увидеть, а на счет характера… сама все поймешь. Но я тебе скажу, что он сейчас очень обижен на Арианон. И после того, как мы провернем одно дельце, он обидится на нас еще сильнее, поэтому лично приедет сюда. А тут ты, очаровательна, мила, соблазнительна и очень остроумна. Стоишь и протягиваешь ему один миллион дани. Ему будет сложно устоять перед твоим обаянием и перед твоими чарами. В итоге, я уверен, что назад он отправится только для того, чтобы объявить о Вашей помолвке, — отозвался дядя, улыбаясь.

Я даже покраснела. Никогда еще столько комплиментов не сыпалось на мою голову.

— А для того, чтобы стать «милой, очаровательной, остроумной и соблазнительной» тебе придется учиться, — рассмеялся дядя, глядя на мое смущение, — У нас только одна попытка. И действовать мы должны наверняка. А сейчас я предлагаю выставить на тракте сборщиков пошлины за провоз товаров, которая прямиком отправится в казну. И усилить патрули на дорогах. Для видимости безопасности.

— А если они возмутятся? Что тогда? — спросила я, удивляясь находчивости этого человека. Таких людей я никогда не встречала в своей жизни, а до такого решения вряд ли додумалась бы самостоятельно. А если бы и додумалась, то без посторонней помощи не справилась бы с его реализацией.

— Конечно, купцы будут очень недовольны, но заплатят, куда денутся. А то как-то неправильно получается! Не государство, а проходной двор, — иронично заметил дядя, сворачивая карту.

— Хорошо, а как мы это сделаем? — поинтересовалась я, — Есть большая доля вероятности, что деньги с купцов просто не дойдут до сокровищницы. Кто-то должен следить за этим! И желательно, зная местные нравы, чтобы за теми, кто следит, установить дополнительную слежку.

— Не усложняй, моя дорогая, — ответил дядя, разворачивая карту Арианона, — Это будет намного проще сделать, чем ты думаешь.

— Как по мне, так это очень рискованно. Если местный царек… ну я имею в виду того, кто владеет этими землями, будет ставить нам палки в колеса, то у нас ничего не выйдет! — возмутилась я.

— Не будет, моя дорогая. За это я могу поручиться, — рассмеялся демон, — Неужели ты не догадалась?

— Это твои земли? — высказала я свое предположение, понимая, что придется делиться.

— Да. От сих, — демон провел пальцем по карте внушительное, по меркам Арианона, расстояние, — до сих.

— И вот этот лес тоже твой? — поинтересовалась я, тыкая пальцев в карту.

— Частично. Опережая вопрос. Залив тоже. А если тебе угодно точно знать границы моих владений, то от этого камня до вот этой елки, если быть предельно точным, то до этой.

Я прыснула, а потом ткнула пальцем на еще одну дорогу, ведущую на север страны.

— Это чьи земли?

— Здесь начинаются земли барона Оселота. Он больше всех будет возмущен столь явной несправедливостью, вот увидишь, — дядя зевнул, свернул карту и бросил ее на стол, — Но этой дорогой давно не пользуются. Ее называют «старый тракт». Она идет через лес и болота, поэтому рисковать никто не станет. Даже самые ушлые торговцы предпочитают расстаться с деньгами, а не с жизнью.

— А если они все-таки решат доставлять товары морем? — поинтересовалась я. Нет, ну надо просчитать все варианты. Мало ли, а вдруг жадность возьмет верх над здравым смыслом?

— Не решат. Когда-нибудь я расскажу тебе, как заработал свое состояние и обзавелся широким кругом знакомых… — нехорошо улыбнулся дядя, — Так что про море даже не думай. Они не станут рисковать. Если ты согласна, то мы пишем приказ, прибиваем его на пограничном посту и в течение оставшегося времени просто ждем. Завтра утром нужно будет его озвучить. Сразу после этого я забираю второй экземпляр и отправляюсь к себе, дабы лично проследить за его исполнением. А теперь оговорим мою прибыль. Ровно половина от поступлений идет мне в карман.

— А это не наглость? — возмутилась я, понимая, что платить все равно придется.

— Отнюдь, дорогая моя. На меньшее я не согласен, — вздохнул дядя.

«Я мзду не беру! Мне за державу обидно!» — вспомнилась мне принципиальность одного таможенника. «А я возьму. Именно по той же самой причине!» — мысленно вздохнула я.

— Хорошо. Я согласна. Давай составлять бумагу. Писать будешь ты или я? — поинтересовалась я, доставая чернильницу и стопку чистых листов.

— Ты. Только пиши разборчивей. Мы сделаем несколько экземпляров, — дядя присел рядом со мной за стол, и мы стали сочинять приказ, который завтра вызовет бурю негодования. Мы установили пошлину на все товары, дополнительный налог на количество обозов, налог на провоз товаров в ночное время суток. Так же мы установили наказание в виде конфискации всех товаров в пользу короны за контрабанду. Кто-то очень сильно разозлится, узнав о нашем ночном законотворчестве.

«Царь, великий князь…» — мелькало у меня в голове, когда я печатными буквами, словно первоклашка, выводила приказ. Под конец я стала писать прописью. Получалось коряво, но кто виноват, что у меня такой почерк? Я сто лет уже не писала ничего от руки. Такое чувство, будто я делаю это впервые…