Денег нет, но ты держись! (СИ)

— Он попросил не разглашать его имя. И я дала слово Принцессы. Причем, цена, которую мне предложили намного ниже той, что вы предлагает мне сейчас.

— И что нам теперь с ней делать? — спросил толстяк, глядя на меня с плохо скрываемой ненавистью.

— Кушать, — улыбнулась я, — Приятного аппетита.

Я встала, обвела взглядом присутствующих, и двинулась в сторону зала заседаний. Впервые в жизни я чувствовала себя просто превосходно. Через десять минут ко мне, воровато оглядываясь, подошел какой-то мужик с клинообразной бородкой, которого я видела на собрании. Все его щеки были побиты оспой, оставшиеся шрамы придавали ему помятый вид. «Черти горох молотили!» — подумала я, разглядывая его лицо.

— Барон Оселот, к вашим услугам! Я все понимаю… Моя цена — семь за меру… — сказал он, проверяя, слышит ли нас кто-то или нет. О! Это один из претендентов на мою руку. Впереди его ждет большое разочарование.

— Как только мне сообщили, что меня ждет посол из Ирсы, я встретилась с тем, кто предложил четыре золотых за меру. Так что, увы…

— Ладно, — четыре тысячи за меру! — вздохнул барон.

— Какой мне смысл? — улыбнулась я, — Там предлагают четыре, тут предлагают четыре! Тем более, что я дала слово.

— Три! — сказал барон Оселот, — Только из-за уважения к вашему отцу!

— И сколько вы предлагаете? — спросила я шепотом.

— Тысячу мер! — ответил барон, подсчитывая что-то в уме.

Мы быстро составили бумагу о том, что я обязуюсь выкупить тысячу мер зерна по цене три золотых за меру. Я посидела еще. Точно так же воровато, расшаркиваясь и кланяясь, ко мне подкатил барон Актар. После недолгих торгов он согласился продать пятьсот мер за тысячу пятьсот золотых, сетуя на то, что слишком дешево…

Буквально через час у меня уже были расписки на пять тысяч мер пшеницы. Причем все они были строго конфиденциальны. Всем, кто пришел позже, я с улыбкой повторяла, что в их услугах я не нуждаюсь. Барон Актар забегал дважды. Второй раз он предложил купить еще тысячу мер сверху, но я вынуждена была ему отказать. Кто раньше встал, того и тапки!

Через пять минут, как барон Актар покинул зал, я услышала шаги за своей спиной. Чьи-то руки легли на спинку стула, на котором я сидела, изучая документы.

— Маленькая мерзавка… — услышала я голос над своим ухом, — Решила обмануть родного дядю? Ай-я-яй! Как это некрасиво…

— Почему обмануть? И Вы мне вовсе не дядя! — ответила я, стараясь не оборачиваться, — Вы получите двадцать пять тысяч золотых, как мы и договаривались. Просто я получу немного больше, чем рассчитывала.

— И где ты собираешься брать товар? — поинтересовался дядя. Я чувствовала, как его длинные волосы касаются моей шеи. Меня это почему-то сильно встревожило и заставило напрячься. Я достала расписки и положила их на стол.

— Ладно, будем считать это маленький капризом на шпильки и булавки, — сказал дядя, наклоняясь к моему уху, — Мне неприятно осознавать, но я ошибался в тебе. Правда твоя игра была очень рискованной, и тебе повезло, что жадность твоих подданных победила здравый смысл. Но так будет не всегда… Интересно, что будет, когда они поймут, что ты обвела их вокруг пальца? Я не при делах, ты сама понимаешь. Береги себя, моя дорогая. Кстати, не считай, что это паломничество к тебе было исключительно твоей заслугой. До встречи.

В моем животе что-то перевернулось.

Глава восьмая. Ангел и демон

Если долго не кормить совесть, то она умрет от голода…

Отпраздновать удачную охоту на еще не убитого медведя мне не дали, сообщив, что принцессе еще предстоит выслушать прошения о помиловании. Ленивая служанка, таща за собой метлу, вальяжно прошла по залу, поднимая облако пыли. По окончанию пыльной бури, она приподняла гобелен и смела все за него. Я заглянула под трон, чтобы увидеть целые залежи мусора, включающие яблочные огрызки, кости, ветки и комья грязи и огромные паутинные клубы пыли. Теперь я не удивляюсь тому, что здесь даже у клопов есть блохи!

— Эй! — обратилась я к служанке, возмущенная столь халтурной уборкой, — А убирать мусор кто будет?

— Это — не моя работа! — огрызнулась она, — Моя работа — подметать!

— То есть равномерно размазывать грязь по полу? — заметила я.

Служанка фыркнула. Отряхнув фартук, прихватив с собой метлу, она отправилась дальше по коридору, продолжая «генеральную уборку». Если бы к нам во дворец решила приехать «Ревизор» со съемочной группой, то все гостиницы и рестораны, где на плинтусах и карнизах была обнаружена пыль, показались бы ведущей образцом чистоты и стерильности. Ладно, с этим нужно что-то делать! Но пока у меня нет никаких соображений на этот счет, кроме капиталистического субботника, на котором я буду работать в гордом одиночестве, под смешки моего дяди, который не упустит момента съязвить: «Не умеешь организовать — делай все сама!»

В расстроенных чувствах, сильно озадаченная, я прошла в тронный зал и, нырнув под корону, заявила, что готова вершить правосудие!