Я не знаю, смогу ли простить себя за это… но не вижу другого выхода.
Потому что перед глазами стоит фингал под глазом Анджелины, а голос Валери без конца повторяет мне ту историю о том, как отец чуть не угробил своего ребенка и его мать.
Я не могу быть с Каем. И лучше разорвать между нами все сейчас и дать нам возможность начать жизнь заново, чем потом понять, что назад дороги нет…
Такой красивый. В душе все тает.
А сердце не на месте.
— Поужинаем, котенок? — игриво спрашивает он, и я улыбаюсь ему в ответ.
— У меня для тебя приготовлен твой любимый десерт, — встаю с дивана, открываю полы своего халата, показывая ему великолепную кружевную комбинацию красного цвета. Я в чулках и на высоких каблуках.
А Кай обожает это. Трахать меня, когда я в одних чулках. Я могу царапать каблуками его спину и поясницу… мой мальчик тоже любит боль. Не забыли?
По лицу стекают слезы, несмотря на мою развратную улыбку. Но Кай глядит на мою грудь, которую сминаю в ладонях. Стону, когда замечаю внушительную выпуклость на его брюках…
— Догони, — маню его пальцем и отворачиваюсь, направляясь вверх по лестнице. Начинаю бежать, слыша звук его быстрых шагов.
Я сама себе противна. Змея подколодная, ведьма. Это будет наша последняя близость. Часть моей души сегодня умрет.
Вытираю слезы. Все. Пора прощаться.
Лейла не могла уснуть, глядя на то, как безмятежно спал Кай. Сном младенца — он уснул за секунду, просто вырубился, едва сделал пару глотков жгучей жидкости.
Ее тело до сих пор было влажным от пота после их безумия в душе. Волосы мокрыми. В последний раз…? Вместе.
Словно назло ей сегодня Кай был еще более страстным, ненасытным и влюбленным в нее. Они занимались любовью долго. Он прижимал ее к стене, его член вбивался в ее бедра, а пальцы в это время грубо вторгались в открытый от криков рот.
Такая любовь со стороны этого мужчины пленила ее сердце. Любовь и одержимость обладать. Держать.
После душа они оба дрожали, наслаждаясь сладкими судорогами и взрывами внутри разгоряченных тел.
Секс, близость и любовь, от которой немеют кончики пальцев… сжимаются.
Слабые и нежные поцелуи после безудержной и дикой страсти.
Она просто смотрела на него, пока по ее лицу текли слезы.
Ничего уже не изменить… и пора заканчивать. Этот ад. Эти муки. Хватит…
Она не может. Больше. Любить двоих. Устала разбираться… а если и могла бы, понимала, чем закончится такая любовь.
Смертью.
Но разве то, что она делает и придает его, не подобно смерти? Не было сил искать ответ.
В пентхаус ворвались. Она слышала их тяжелые шаги — удары о пол армейских ботинок. Чуть ли не спецназ пришел за Каем. Трой не поскупился.
Она сука… просто ненавидела себя, кусала костяшки пальцев.