Демон внутри меня — 2

— Мисс Харт, к сожалению, для того, чтобы признать вас свободной, на этих бумагах нужна подпись мистера Стоунэма, — адвокат, мисс Квачовски, протянула мне несколько листов — то был тот самый договор о купле-продаже меня. От Ясина к Стоунэму. И в договоре было четко и черным по белому прописано о том, кто я, а точнее ЧТО я.

Когда Трой Стоунэм передал мне эти бумаги, я еще раз поняла для себя В С Е. Ведь я почти забыла о них. Но Кай хранил их. Берег, если в случае чего захочу сбежать или почувствую слишком много власти над ним. Он не собирался разрывать или уничтожать бумаги, чтобы позволить мне выбрать его самой так же, как он выбрал меня.

Понимаете?

В этом вся его сущность. В этом вся суть наших отношений для него. Я всегда была бы для него вещью, которую в случае чего можно тряхануть, ударить, сломать. А потом починить, склеить заново.

Но, к счастью, случай с Энджи помог мне раскрыть глаза на правду, и теперь я полностью изменила свою жизнь. Да, я вряд ли вновь увижу эту девочку, поскольку с Каем не хочу больше иметь нечего общего.

Но я построю свою, полноценную семью. Сейчас я помогаю родителям и Мейсону, который очень быстро оправился после больницы и принялся работать вдвое больше. Нужно отдать все долги. Я снова взвалила на себя неподъемный груз, чтобы помочь ему, но… не могла иначе.

Я бы могла попросить помощи у Акселя, с которым вновь возобновила близкое общение. Да, очень близкое.

Нет, не настолько близкое, что тут же прыгнула в постель к Честеру.

Меня тошнит. Я не готова. Сломана…

Я устала. Устала, от того, что мужчины получают меня «бесплатно». Ни приложив никаких усилий, чтобы завоевать мое сердце. Я твердо решила для себя, что в следующий раз пересплю только со своим мужем, как бы сильно мне не хотелось секса.

Но и тут загвоздка была в том, что секса мне совершенно не хотелось. Никак. Разве что с собственными фантазиями о Кае или с ним… но это было невозможно.

Это как кость, которая болит после перелома всю жизнь. Да, не постоянно. Но ноет, побаливает. Стоит на нее опереться, и она даст о себе знать. Напомнит о болезненном переломе.

А теперь представьте, что ломалась не кость, а душа. Многократно.

— Если он подпишет, я могу навсегда забыть о том, что эти бумаги вообще были в моей жизни? Могу просто вычеркнуть Стоунэма из жизни?

— Вы перестанете быть его собственностью. Знаете, у меня такое дело впервые. Я слышала о торговле людьми, но обычно бедные девушки так и остаются заложницами до конца своих дней или до того, как станут непрегодны… для их хозяев. А вы здесь, передо мной. Молодая и красивая. Я рада, что вам удалось сбежать от такого ужасного человека. Искренне рада. Боюсь представить, что вам пришлось пережить. Травма на всю жизнь… простите, что так прониклась, — с грустью отметила адвокат, глядя мне в глаза. — ПО вам просто… видно это.

— Что видно?

— Простите, что начала этот разговор. Вы, правда, очень красивая, ухоженная. От вас трудно отвести взгляд. Но в глазах… такая боль и тоска, что мне вас жаль больше, чем котенка, которого я подкармливаю. Мне очень жаль, мисс Харт, и я очень надеюсь, что мистер Стоунэм все-таки подпишет эти бумаги. Раз договор оказался у вас в руках, значит вы на верном пути.

— Я тоже изидег очень на это надеюсь. Спасибо, мисс Квачовски, — поблагодарила адвоката я и пулей вылетела из ее кабинета. Стены коридора начали сужаться и давить на тело, разум и душу. Я задыхалась от слез, которые не смела проронить.

Нет, нельзя. Он того не стоит. Забыла, слышишь? Ты его забыла.

Остается только подписать бумаги… и все. Ты забудешь все, как страшный сон. Пройдет месяц, три, полгода, и в твоей жизни не останется ничего, что напомнит о Кае Стоунэме.

Дергаю за дверную ручку, врываясь в туалет. Омываю свое лицо холодной водой, вздрагивая, смотрю в зеркало. В отражении я вижу глаза Кая, что непрерывно наблюдают за мной.

— Нас только смерть разлучит. Твоя. Моя, — с угрозой шепчет любимый слова из прошлого, и мою грудь сковывает ТАКАЯ боль, словно мне со всей дури вогнали кинжал в сердце.

Опираюсь руками на раковину, чтобы не упасть.

Так. Успокойся. Дыши. Это пройдет, милая. Пройдет. Сейчас приступ прекратится…

И он проходит. Я даже могу одеть улыбку на свое холеное и ухоженное личико и выглядеть, как нормальный человек.

И пойти дальше, думая о работе и еще о том, что мне придется еще раз увидится с Каем Стоунэмом. Я приду к нему в клинику. Сама.

В последний раз посмотрю в его глаза.

И если я переживу эту встречу, то у меня начнется новая жизнь.

Полная ярких эмоциях и новых впечатлений…

Самообман — это ведь то, чем занимаемся мы все. Не так ли?

* * *