Дело подстерегающего волка

— Правильно, но это вовсе не значит, что вам позволено обводить меня вокруг пальца, чтобы вытащить вашу клиентку из беды.

— Я вовсе не пытаюсь обвести вас вокруг пальца, — сказал Мейсон, — а стараюсь узнать факты, и все, что пойдет на пользу моей клиентке, будет вынесено в суд.

— Это может повредить здоровью.

— Вашему или моему?

— Вашему, мистер Мейсон.

— За своим здоровьем слежу я сам, и оно отличное, благодарю вас. Последите-ка лучше за своим. А теперь не хотите ли сказать мне, что вы делали в ночь с пятого на шестое?

— Скажу, — пообещал Кингман. — Это одна из причин, почему я пришел повидаться с вами.

— Это должно прояснить ситуацию, — сказал Мейсон, — и с этого нужно было начинать вместо разговоров о моем здоровье.

Кингман пожал плечами, подвигал толстой шеей, взглянул на Мейсона и сказал:

— Я играл в покер.

— С какого времени и по какое?

— С семи часов почти до полуночи.

— Это могут подтвердить?

— Могут, — сказал Кингман, — но люди, которые со мной играли, не хотят, чтобы их имена были названы публично.

— Вы получали чек от Лоринга Ламонта пятого числа?

— Утром пятого числа.

— В какое время?

— Я думаю, часов в десять.

— Чтобы покрыть прежние ставки?

— Давайте выразимся так: чтобы у него был кредит.

— Вы не доверяли ему больше, чем на пятьсот долларов?

— Послушайте, мистер Мейсон, я не доверяю никому больше, чем на пятьсот долларов. Это мой лимит.

— Он делал ставки пятого числа?

— Да.

— В полдень пятого?

— В полдень пятого.

— И выиграл или проиграл?

— А какая разница?

— Думаю, разница есть, потому что, вероятно, он проиграл, причем много, и вы хотели получить с него еще пятьсот долларов до начала игры в покер.

— Какой вы шутник, — саркастически заметил Кингман.

— Вы позвонили ему, — продолжал Мейсон, — и сказали, что он переступил пятисотдолларовый лимит, а поэтому вы намерены зайти к нему и получить еще пятьсот долларов. Наверное, вы добавили, что вечером будете играть в покер и хотите получить наличными.

— А что, неплохая мысль, — согласился Кингман. — Ну, давайте развивайте ее дальше. Что было потом?

— Вы поехали в загородный дом.

— Ездить так далеко из-за каких-то вшивых пятисот долларов?

— Они могли быть вам нужны. Вы ведь собирались играть в покер. Не думаю, чтобы в такой игре имели хождение долговые расписки.

— О’кей, — сказал Кингман, — болтайте на здоровье, адвокат. Давайте обсасывайте эту вашу идею. По-вашему, я ездил туда получить пятьсот долларов?

— Вполне могло быть.

— И что потом?

— А потом могла возникнуть ссора и вы воткнули ему в спину нож.

— Вы хотите сказать, что я возил туда с собой нож?

— Там на кухне были ножи.

— Значит, я поехал туда, поговорил с ним по поводу пятисот долларов и потом ткнул его ножом?

— Я просто исследую разные варианты, — пояснил Мейсон.

— Хорошо, — проговорил Кингман. — Давайте взглянем с другой стороны. Зачем бы мне ударять его ножом? Он же был моим клиентом.

— Может быть, потому, что он не заплатил вам пятисот долларов.

Черные кустистые брови полезли наверх.

— Лоринг Ламонт не заплатил пять кусков? Ну, ну, адвокат, я был о вас лучшего мнения. Лоринг Ламонт очень дорожил своим кредитом у меня. Ему нравилось играть на скачках, а я букмекер. Он знал, что мне можно доверять. Когда он выигрывал, я всегда платил. И держал язык за зубами. Старик никогда и ничего не узнал бы от меня, и Лорингу Ламонту это было хорошо известно. По какой причине он мог отказаться заплатить мне пять кусков?

— А может, он дал вам чек, — произнес Мейсон, внимательно следя за мужчиной.

— Ну, валяйте дальше. И что случилось?

— А потом возникла ссора — может быть, из-за женщины?

— Ну, вы даете, — рассмеялся Кингман, — мистер Мейсон, при моем бизнесе только женщин мне и не хватает.

— Это могла быть какая-то определенная женщина.

— Не со мной. Нет тут никаких определенных женщин. Для меня девка — это просто девка. Давайте внесем ясность — вы думаете, я ездил туда, чтобы забрать пять кусков, потому что собирался играть в покер. Вы думаете, что я очень торопился их получить.

— Может быть.

— Конечно, может быть, — сказал Кингман с кривой улыбкой, подчеркнувшей линию его сломанного носа. — Значит, я поехал туда, чтобы получить пятьсот долларов. А Лоринг Ламонт сказал мне: «Послушай, Орвал, я собирался тут развлечься с одной девчонкой, но она сбежала. Мы только намеревались сесть за стол и поужинать. Так вот, нет ли у тебя желания присоединиться ко мне и съесть яичницу с ветчиной, хоть она и немного остыла?» И вот, вместо того чтобы спешить к партнерам по игре, я уселся ужинать. Что-то тут у вас концы с концами не сходятся.

— Оказывается, вы очень много знаете по поводу происшедшего, — заметил Мейсон.

— При моем занятии, да еще зная, что тебя пытаются втянуть в грязное дело, надо быть в курсе событий.

— Хорошо, вы в курсе событий. А теперь я скажу вам, что могло случиться. Ламонт мог сказать вам: «Послушай, Орвал, я голоден. Еда на столе. Я только что собирался поесть, когда эта девчонка сбежала от меня. Я поужинаю и выпишу тебе чек. Если ты голоден, можешь воспользоваться второй порцией. Если нет — можешь ее выбросить».