Дело подстерегающего волка

— Была выписана только одна квитанция? — спросил Мейсон.

— Это все, что мог сделать полицейский.

— Что в конце концов стало с машиной?

— Другие полицейские, которые заступили на пост после полуночи, повесили на машину еще один штраф за неправильную стоянку и в конце концов в три часа утра отбуксировали ее прочь. Обычно эти полицейские не занимаются уличным движением, но так как в данном районе было много нарушений с парковкой машин, то им приказали наблюдать за всеми подобными нарушениями. Всем полицейским, патрулирующим этот район, был дан приказ вешать штрафные квитанции на машины, а после второй и третьей квитанций увозить на буксире машину нарушителя.

— Насколько я понимаю, — сказал Мейсон, — вы сами беседовали со всеми этими полицейскими и разобрались в фактах.

— Да.

— Основываясь на словах обвинителя, я готов принять, что офицер Лайонс, если бы был вызван в качестве свидетеля, показал бы, что повесил только один штрафной талон за незаконную парковку. В котором часу это было?

— Около девяти. На штрафной квитанции было проставлено время: девять часов вечера.

— Вы подтверждаете этот факт? — спросил Мейсон.

— Конечно.

— Тогда я приму это как его показания на прямом допросе.

— И вы также примете, — продолжал Карсон, — что другие офицеры, которые вышли на службу в полночь, повесили еще два штрафных талона и что машина была увезена около трех часов.

— Вы подтверждаете этот факт?

— Да. Не исходя из наблюдений, а основываясь на показаниях полицейских.

— Тогда я принимаю это как показания офицеров на прямом допросе, — сказал Мейсон.

— На этом вы заканчиваете? — спросил судья. Карсон взглянул на часы.

— К сожалению, нет. У меня есть еще один свидетель, которого я хочу вызвать и допросить.

— Его показания будут краткими? — спросил Бэйтон.

— Не знаю. Это во многом зависит от перекрестного допроса. Этот свидетель — лейтенант Трэгг, который даст показания по поводу очень значительных фактов.

— А нельзя ли это оговорить? — спросил судья Бэйтон.

— Боюсь, что нет, ваша честь. Эти факты очень… ну, мне бы не хотелось ничего подсказывать заранее, но факты достаточно убедительны и, возможно, несколько неожиданны для зашиты.

— Но это ведь только предварительное слушание, — сказал судья Бэйтон. — Здесь же нет присяжных. Ну ладно, давайте показывайте ваши факты.

— Этот свидетель, — сказал Карсон, — будет показывать не только по поводу вещественных доказательств, но и по поводу беседы с обвиняемой и признания, сделанного ею. Я бы предпочел сначала дать свидетелю возможность предъявить вещественные доказательства.

— Хорошо, — сказал судья Бэйтон с явной неохотой, — очевидно, нам придется повозиться с этим делом и после полудня. Суд берет перерыв до двух часов дня. Обвиняемая находится под стражей и останется под стражей.

Арлина Феррис вопросительно взглянула на Перри Мейсона.

— Как вы оцениваете происходящее? — спросила она, когда судья Бэйтон удалился в свой кабинет.

— Лучше, чем я ожидал. Свидетели так путаются в своих показаниях, что к тому времени, когда нам придется предстать перед судом присяжных, они будут показывать противоположные вещи.

— Значит, вы думаете, — со страхом спросила она, — что я должна буду предстать перед судом присяжных?

— Боюсь, что так, — ответил Мейсон. — Защитники в очень редких случаях надеются добиться оправдания своих подзащитных на предварительном заседании, а уж если говорить честно, молодая леди, обстоятельства таковы, что все подозрения падают именно на вас.

— Я не представляла себе раньше, какой это кошмар, — сказала она. — Быть в тюрьме и… это ужасно.

— Никто не представляет, что это такое, до тех пор, пока не испытает на себе. Мне очень жаль, Арлина, но в данный момент я даже и не особенно стараюсь как-то изменить ход событий. Если бы я попытался добиться вашего освобождения уже сейчас, то только повредил бы делу. Вам пришлось бы выйти на свидетельское место и приложить все усилия, чтобы убедить судью в правдивости ваших показаний. Причем с судьей Бэйтоном это не пройдет. Он считает, что его дело — лишь доказать наличие состава преступления и связь с ним обвиняемого, и поскольку это установлено, то ему совершенно незачем разбираться в смысле тех или иных доказательств. Его обязанность — передать дело в суд присяжных, и пусть они решают. Я думаю, что мы сможем довольно быстро добиться суда и…

— И что тогда? — прервала она его.

— И тогда оправдание, — докончил Мейсон, — если вы будете поступать так, как я скажу.

— Буду, — пообещала она. Мейсон похлопал ее по плечу.

— Ну и отлично. Выше голову.

— Это правда, будто Джервис П. Ламонт назвал меня вруньей и авантюристкой, — после некоторого колебания спросила она, — и собирается переворошить все мое прошлое?