Дело о демонах высших сфер

Мем чувствовал, что контроль за событиями утекает у него сквозь пальцы, как сухой песок. Даже перекладывая часть задач на других, и подтягивая помощников ближе к себе, его не удержать. Пес знает, что у кого в голове. У той же госпожи Мирир. У Адара, у Номо. Даже у Илана. И сколько еще мелких, бесхвостых, как звезды, или волокущих за собой хвост из прошлых грехов, как комета, но абсолютно неучтенных факторов, объявляющихся вдруг, вмешается в его дела и в его жизнь. Сначала кажется, что ничего не понимаешь. А разгадка-то почти в руках. Только наведи телескоп. Потом кажется, все в порядке, все держишь. А оно бац и рассыпалось. И утекло. Один хвост мелькнул.

* * *

Совесть Илана жила отдельной от Илана жизнью. Было четко разграничено, как Илан хочет, и как на самом деле надо. Один отшельник на проповеди как-то рассказывал, что это хорошо — когда человек знает между такими вещами границу. Значит, не все потеряно. Мир еще не погиб и держится надеждой на людей с живой совестью.

И как раз сейчас совесть сочла необходимым проснуться. Помоги Номо, толкала она. Он один мается, не знает, что делать, а положение инспектора на испытании не позволяет ему сейчас просить помощи у тех, кто соображает больше и лучше него. Он не только в своих интересах старается, он расследует покушение на Джату. В чем Илан должен быть заинтересован напрямую. Если брать по совести.

Илан послонялся немного по префектуре, поискал Номо, чтобы вернуть его к префекту. Нигде его не обнаружил. Спросил в казармах — там не знали. Спросил у дознавателей — сказали, ушел куда-то. Спросил у инспектора Дару, тот, как всегда, спешил и отмахнулся. Илан хотел уже испробовать последнее средство из возможных — спросить у госпожи Мирир, но случайно подслушал из-за ширмы, как она жалуется Луруму:

— Явился ко мне: тетя Мира, помоги. С чего, говорю, я должна тебе помогать? Ты, говорит он мне, сильная и добрая. Моя ты деточка, отвечаю. Да, я сильная и добрая. Как лошадь. Только ты иди лучше к своему дяде советуйся. Сколько он в свое время мне грязи за шкуру залил, одно Небо знает. С чего теперь я должна его племянника опекать? Или отправляйся, говорю, к Рихону. Этому бездельнику сегодня на службу выходить, а его нет как нет. Бери его за шиворот, приводи сюда, и пусть он с тобой сидит, разбирает, что к чему. Ненавижу их, портовых дармоедов, хоть сама родилась в порту. Вечно им на чужом горбу проехать хочется…

Илан резво повернулся и через казармы побежал в сторону обиталища Рихона. Наводка оказалась верной. Дом, в котором жил Рихон, был очень длинный, сросшийся из нескольких построек разного возраста, окнами на улицу. Обходить его Илану стало лень, он подпрыгнул у знакомого окна, руками уцепился за отлив, а носки прорванных башмаков умостил на едва выступающем фундаменте, и всунулся в комнату, где были открыты ставни. Рихон и Номо сидели за накрытым скатертью, словно в приличном доме, столом и что-то пили из чайных чашек. Не обязательно чай. Перед ними на столе лежали бумажки, которые Рихон пристально рассматривал. В руках у Номо была пустая картонная папка. Илан постучал в ставню, потому что на шум, произведенный им, никто не обратил внимания.

— А, — сказал Рихон, оборачиваясь к окну. — Легок на помине. Чего висишь? Влезай.

Илан вскарабкался на подоконник, кажется, немного его запачкав, и вместо двери вошел в окно. У Рихона сегодня, кроме хромой ноги и костыля, оказался подбит глаз. Его женщина, мелькнувшая в дверях, недовольно пробурчала что-то насчет деревенских повадок. У нее был точно такой же фингал. Видимо, крепко поспорили, кто куда ходил ночью, и зачем.

— Меня послали за вами, — с ходу стал перевирать изначальную задачу Илан. — Инспектора Номо желает видеть у себя префект, а инспектора Рихона хотят видеть в префектуре все остальные инспектора, потому что людей не хватает, и очень много работы.

— Мой рапорт с просьбой предоставить мне еще пару дней для поправки здоровья разве не дошел до префекта? — удивился Рихон. — Я толком и ходить-то не могу, нога болит.

— В префектуре можно за столом посидеть, ходить не обязательно, — сказал Илан. — Я не видел, чтобы префект подписывал такой рапорт.

— Делать нечего, — сокрушенно проговорил Рихон. — Придется ковылять к префекту на прием…

— Лучше б ты, в самом деле, ковылял работать, — сказал Номо. — Там и правда сложно.

— Нет, — покачал головой Рихон. — Хорош я там буду представитель порядка и справедливости — с фонарем под глазом. А по делу не беспокойся, я решу. Оставь бумажку мне, может, что придет в голову полезное…

"Уж не об искомой ли записке речь?" — успел подумать Илан, когда знакомая бумажка мелькнула в руках у Номо, а Рихон подставил какую-то грубо сшитую книжку, раздвинув ей страницы. Номо вложил обрывок ширмы в книгу, а Рихон перебросил ее на другое окно, не то, в которое влез Илан, а на котором ставни были закрыты.

— Номо, Номо, — попробовал остановить инспекторов Илан, — префект хотел скорее получить эту записку вместе с результатом твоей работы.

— Какой смысл идти к префекту, если результата нет? — невесело сказал Номо.