Деление на ноль

Он ощутил прилив надежды. Да, Галлия понесла урон, собственно, все первоначальные успехи нивелированы сопротивлением врагом. Кроме Зеркала Основателя, пожалуй. Но, но, если собрать всех врагов в одном месте, то их и вправду будет легче уничтожить! Смена стратагемы на прямо противоположную, и кажущаяся слабость Галлии в этом поможет. Только нужно собрать действительно ВСЕ силы врагов или почти все, чтобы камни Огня не были потрачены зря. И вот тогда, тогда все придет к тому, к чему надо: все страны разгромлены, кроме Галлии, и так далее.

Конечно, камень Огня уже не тайна, но кто сказал, что это единственное мощное оружие в запасе Джозефа? Жаль, что проект «Голем» уже не завершить, без эльфов, подумал Джозеф, и посмотрел на улыбающуюся Шеффилд.

— Приказывайте, повелитель! — сказала она. — Я выполню любую вашу волю!

— Погоди, Шеффилд, прежде чем выражать волю надо ее еще сформулировать, — огладил бородку Джозеф, оглянулся.

— Я приберусь здесь, — немедленно сказала Шеффилд, — и прикажу заменить мебель и окна, и распоряжусь, чтобы их зачаровали, как следует.

— Да, конечно, — Джозеф встряхнул руками, как будто пытаясь сбросить с них кровь. — Действуй, Шеффилд и… ты молодец!

После этих слов он вышел из кабинета. Щит отсек звуки, но Шеффилд и без того прекрасно представляла, что делает повелитель. Распоряжение пригласить к нему в малый кабинет Арно, еще кого-нибудь из магов, и размышления на ходу, с нахмуренным лбом. Поклоны придворных бездельников и знатных дам, желающих обратить на себя внимание Джозефа. Курицы ряженые! Шеффилд сжала в кулаке подобранные бумаги, тут же опомнилась, начала расправлять и разглаживать. Нет, Джозеф не будет смотреть на этих знатных дур, но все же, все же… Шеффилд, с привычным возбуждением, представила картину, как она, в сверкающем платье, и Джозеф, в нарядном мундире, танцуют на балу, и все хлопают. О, дивный и недосягаемый мир!

— Я — молодец, — улыбнулась Шеффилд, — он так и сказал!

Джозеф размышлял на ходу. Вспышка гнева в каком-то смысле пошла ему на пользу. С самого начала осени прошлого года, с начала войны с Тристейном, он зажимал себя, не давал разрядки. Смирение низменных страстей таит в себе опасности и подводные камни, и вот один из них: вырвалось наружу в неподходящий момент. Если бы не Шеффилд, верная и влюбленная Шеффилд, то все могло обернуться гораздо хуже. Джозеф с внезапной усмешкой подумал, что после победы можно ради смеха сделать Шеффилд герцогиней, а то и удочерить, возведя в ранг принцессы. Конечно, сама Шеффилд предпочла бы быть королевой, нет, любовницей короля, но маги не спят с фамильярами и точка.

— Но для этого нужно еще выиграть, — пробормотал Джозеф на ходу. — Да, рано раскисать, надо составить новый план и действовать!

Многолетних планов, усилий и подготовки было жаль, но проклятье, Шеффилд права — еще не все потеряно! Филч — чтоб ему попасться на зуб морским нелюдям! — так и действовал, напролом и без особой подготовки. Пока что ему везло, но однажды удача отвернется, уже почти отвернулась. Пара лишних ран и не дожил бы до лекаря, умер бы по дороге. И вот тогда планы Джозефа, наконец, осуществятся, а может и раньше, раз Филч лежит при смерти и неспособен демонстрировать свою удачу на поле боя. Да, Джозеф недооценил противника, дважды, но третьего раза не будет.

В конце концов, кто сказал, что королю Галлии не может повезти?

Глава 21 в которой события в Тристейне и Халкегинии развиваются

— Что же они сделали со столицей? — ахнула Генриетта, прикрывая рукой рот в ужасе.

Вопрос, разумеется, был риторическим, потому что все стоящие на палубе малого корвета и так видели, что случилось со столицей Тристейна. После первого штурма, тогда, в начале осени (Генриетте казалось, что прошла уже вечность с того времени), столицу штурмовали еще десяток раз, она переходила из рук в руки, ее грабили, жгли, входили и выходили отряды повстанцев Тристейна, тяжелой германской пехоты, легкой кавалерии Галлии, обстреливали, бомбили, разрушали. Горожане вначале еще пытались защищать свои дома, но желающие сопротивляться быстро закончились.

После этого началось тотальное бегство в окрестности, в другие области Тристейна, которые не так затронула война. Теперь столица представляла собой удручающую картину развалин, разрушенных стен, запустения и упадка. Мелькали какие-то тени, где-то дымились костры, то ли пожары, то ли приготовление еды.

— Карин, вы и теперь считаете, что это необходимо? — спросила королева у матери Луизы.

Герцогиня ла Вальер дернула щекой, выпрямилась, отвела взгляд от разрушений внизу.

— Да, Ваше Величество, считаю! — голос ее почти не дрожал от ярости. — Поднять флаг Альбиона и королевы над дворцом, показать всему Тристейну, что… что страна не уничтожена! Что королева жива и сражается! Мы отбросили войска Галлии, но у нас не хватает сил, нужны еще желающие биться! Нужен символ!

После чего она сказала уже нормальным голосом.