Deep Utopia: Life and Meaning in a Solved World

Тессиус: Нарратологический императив? Я думаю, мы только что доказали, что лучше всего для тебя было бы прилунить вон тех дам на автобусной остановке, Кельвин! Это может продать еще тысячу экземпляров... и в результате, сколько, десять часов умножить на тысячу: десять тысяч часов - это больше года, Кельвин. Может быть, разделить на нас троих. И все равно, четыре месяца жизни Кельвина того стоят!

Фирафикс: Не самая лучшая идея!

Тессиус: Ну, так что же?

Кельвин: Захотят ли потенциальные читатели книги, в которой будет представлен диалог, о котором мы только что говорили, читать подробный рассказ о том, как я выставляю свои задние проходы перед некоторыми дамами? Не думаю. В любом случае.

Тессиус: Мне кажется, на долю секунды он подсчитал ожидаемую полезность!

Кельвин: Существуют также деонтологические побочные ограничения.

Фирафикс: И порядочность.

Действительно.

Тессиус: Вы не были немного искушены?

Кельвин: Я не был.

Тессиус: Но подумайте о том, что многие читатели любят романтические романы. Может быть, мы находимся в одном из них - написанном для более разборчивых читательниц?

А ты не мог бы принять участие в команде, Кельвин... создать небольшой фриссон?

Нет? Ну что ж. Простите, читатели, я старался!

Фирафикс: Но в чем же тогда заключается моральный аргумент, на который вы ссылались, Кельвин?

Кельвин: Эх, вопрос спорный. Мы уже установили, что вы не генерируете никакого отдельного набора сознательных переживаний, когда читаете о вымышленных людях в книге.

Фирафикс: Хорошо, но мне все равно интересно.

Кельвин: Если бы вымышленные люди стали реальными, пока кто-то читает о них, они бы в среднем обладали меньшей силой влияния на мир, чем люди, которые были реальными все это время, непрерывно и суммарно в течение семи или восьми десятилетий. Возможно, есть вымышленные люди, которые оказывают влияние, но в основном миром управляют и формируют его не вымышленные люди. Кроме того, можно утверждать, что на каждого вымышленного персонажа, обладающего влиянием, влияет и тот, кто его написал, - автор. Кроме того, учитывая преобладающие в настоящее время моральные нормы, авторы могут свободно писать о персонажах, нарушающих моральные нормы, не испытывая угрызений совести. Это делает менее очевидным тот факт, что рекомендация вымышленным людям вести себя нравственно действительно увеличит частоту их поведения. Если какой-то вымышленный персонаж свободно решает поступить морально правильно, это может просто заставить авторов компенсировать это созданием персонажей, еще более склонных к правонарушениям, чтобы они все же достигли желаемого уровня порочности в своих романах. В общем, мне кажется, что наши моральные рассуждения должны быть в основном сосредоточены на возможности того, что мы не являемся вымышленными персонажами, поскольку именно при такой гипотезе наши действия, мотивированные смертностью, имеют наиболее значительные последствия.

Фирафикс: Хм.

Тессиус: Я думаю, что, возможно, существует недостающая этика написания художественной литературы. Эта идея о том, что авторы не должны испытывать никаких угрызений совести, создавая любого персонажа или делая с ним все, что им взбредет в голову: Я не уверен, что это правильно... На самом деле, даже если вымышленные персонажи, которых они пишут, не обладают сознанием, даже когда о них читают, у них могут быть другие атрибуты, которые могут обосновать хотя бы скромные претензии на моральный статус.

Фирафикс: Атрибуты, такие как?

Тессия: Такие атрибуты, как наличие предпочтений. Вымышленные персонажи могут иметь предпочтения, которые отличаются от предпочтений их читателей и писателей. Кроме того, у вымышленных персонажей могут быть социальные отношения, например, с другими вымышленными персонажами. У них может быть своеобразное представление о себе как об агентах, сохраняющихся во времени и имеющих долгосрочные цели. Они, безусловно, могут обладать каузальными способностями, даже если в среднем эти каузальные способности меньше, чем у не вымышленных персонажей... Теперь, когда я думаю об этом, я начинаю убеждать себя в этом.

Фирафикс: Как бы мы... то есть... если бы мы считали вымышленных персонажей обладающими каким-то моральным статусом, что бы мы с этим делали?

Тессиус: Я не задумывался над этим. Может быть, при прочих равных условиях нам следовало бы писать больше комедий и меньше трагедий. Больше хэппи-эндов. Мне нравится, что многие истории заканчиваются словами "и жили они долго и счастливо". Но, может быть, монстры тоже должны жить долго и счастливо?

Фирафикс: Мне это подходит. Я обычно предпочитаю читать счастливые истории. Но, возможно, у меня необычный вкус.

Кельвин: Есть определенная ценность в понимании плохих вещей, чтобы мы могли более эффективно противостоять им. Но да, в целом, вероятно, следует больше склоняться в сторону позитива. Для этого могут быть и другие причины . -Но мы здесь, так что давайте зайдем.