Читаем Deception Point (Точка обмана) полностью

Four p.m."Ровно в четыре.
* * * As Zach Herney entered the Oval Office, he couldn't help but smile at the image of his entire staff crammed into the deceptively small chamber.* * * Входя в Овальный кабинет, Зак Харни не мог сдержать улыбку: он представил, как все его сотрудники столпятся в этой кажущейся совсем небольшой комнате.
Although this great office had enjoyed many nicknames over the years-the Loo, Dick's Den, the Clinton Bedroom-Herney's favorite was "the Lobster Trap."Знаменитый кабинет за свою долгую историю приобрел множество различных прозвищ. Как только его не называли: мужская комната, берлога Дика, спальня Клинтона. Харни предпочитал называть его "ловушкой для омаров".
It seemed most fitting.Это казалось самым подходящим.
Each time a newcomer entered the Oval Office, disorientation set in immediately.Каждый раз, когда в кабинет входил новый человек, он моментально терял равновесие и точку опоры.
The symmetry of the room, the gently curving walls, the discreetly disguised doorways in and out, all gave visitors the dizzying sense they'd been blindfolded and spun around.Симметрия комнаты, ее мягко закругляющиеся стены, искусно замаскированные двери, отдельные для входа и выхода, заставляли посетителя ощущать некое подобие головокружения и даже расстройство зрения.
Often, after a meeting in the Oval Office, a visiting dignitary would stand up, shake hands with the President, and march straight into a storage closet.Нередко какой-нибудь важный человек, поднявшись после беседы с президентом, торжественно пожимал хозяину кабинета руку и целеустремленно направлялся прямиком в шкаф.
Depending on how the meeting had gone, Herney would either stop the guest in time or watch in amusement as the visitor embarrassed himself.Дальнейшее зависело от исхода встречи: президент или сразу останавливал гостя, или же с интересом наблюдал, как тот смущенно пытается выпутаться из затруднительного положения.
Herney had always believed the most dominating aspect of the Oval Office was the colorful American eagle emblazoned on the room's oval carpet.Харни всегда считал, что самой важной и эффектной особенностью Овального кабинета является многоцветный американский орел, вытканный на ковре, покрывающем пол.
The eagle's left talon clutched an olive branch and his right a bundle of arrows.Левой лапой птица сжимает оливковую ветвь, а правой - пучок стрел.
Few outsiders knew that during times of peace, the eagle faced left-toward the olive branch.Мало кому из посторонних было известно об одной интересной детали: в мирное время орел смотрел влево, по направлению оливковой ветви.
But in times of war, the eagle mysteriously faced right-toward the arrows.Когда США вступали в войну, он таинственным образом поворачивал голову вправо, в сторону стрел.
The mechanism behind this little parlor trick was the source of quiet speculation among White House staff because it was traditionally known only by the President and the head of housekeeping.Секрет этого небольшого, но очаровательного трюка служил постоянным источником раздумий для всех сотрудников аппарата, поскольку лишь сам президент и руководитель хозяйственной части знали, как это делается.
Перейти на страницу:

Все книги серии Параллельный перевод

Похожие книги

Агония и возрождение романтизма
Агония и возрождение романтизма

Романтизм в русской литературе, вопреки тезисам школьной программы, – явление, которое вовсе не исчерпывается художественными опытами начала XIX века. Михаил Вайскопф – израильский славист и автор исследования «Влюбленный демиург», послужившего итоговым стимулом для этой книги, – видит в романтике непреходящую основу русской культуры, ее гибельный и вместе с тем живительный метафизический опыт. Его новая книга охватывает столетний период с конца романтического золотого века в 1840-х до 1940-х годов, когда катастрофы XX века оборвали жизни и литературные судьбы последних русских романтиков в широком диапазоне от Булгакова до Мандельштама. Первая часть работы сфокусирована на анализе литературной ситуации первой половины XIX столетия, вторая посвящена творчеству Афанасия Фета, третья изучает различные модификации романтизма в предсоветские и советские годы, а четвертая предлагает по-новому посмотреть на довоенное творчество Владимира Набокова. Приложением к книге служит «Пропащая грамота» – семь небольших рассказов и стилизаций, написанных автором.

Михаил Яковлевич Вайскопф

Языкознание, иностранные языки