Дажьбог - прародитель славян

По более позднему мифу с Ману оказывается связан сюжет о Всемирном потопе. По его окончании оставшийся один на земле Ману приносит богам жертву и из этой жертвы чудесным образом возникает девушка Ила (Ида), ставшая женой сына Вивасвата. Понятно, что миф о возникновении жены Ману в результате жертвоприношения, несущий на себе отчетливый отпечаток жреческой мысли, является более поздним по сравнению с мифом об инцесте брата и сестры. В более позднюю эпоху появляются представления уже о четырнадцати Ману — прародителей человечества, семи бывших и семи будущих. Каждое конкретное поколение людей существует определенное время — манвантару («период Ману»), равняющееся 306720000 обычных человеческих лет[271]. В данном контексте Ману, как и его небесный отец, оказывается связанным с течением времени. Когда все четырнадцать манвантар проходят, на небе появляются двенадцать солнц, которые дотла сжигают миры, которые затем возрождаются в новой космической эре. Подобно тому, как русский царь, демонстрируя свою солярную сущность, символически контролировал течение годового цикла, так сын Вивасвата и прародитель Солнечной династии индийских царей определял продолжительность цикла, но на этот раз уже вселенского. Показательно, что связь Ману с царской властью сохраняется, и в этой интерпретации и «Вишну-пурана» по этому поводу утверждает: «Пуруша есть владыка Вселенной, а владыка кальпы — Брахма, владыка мира, владыкой же манвантары является Ману. Этих Ману четырнадцать, и в начале каждой манвантары земные цари происходят от них»[272].

По наиболее распространенной версии мифа, старшим сыном Ману и основателем Солнечной династии был Икшваку[273], появившийся на свет из ноздри отца, когда тот чихнул. Некий Икшваку, «богатый владелец обмолоченного зерна», упоминается уже в РВ (X, 60, 4), однако, судя по контексту, вряд ли это был внук Вивасвата. Кроме него, по некоторым вариантам мифа, у Ману было еще восемь сыновей. Сам Иквшака имел сто сыновей, из которых по мифам наиболее известны три старших. К Солнечной династии принадлежали многие цари и герои древнеиндийского эпоса, самым прославленным из которых был Рама. Как и на Руси, память о солярном происхождении верховных правителей в Индии передавалась разными способами. Так, например, «Махабхарата» отмечает, что царь Шантану был «блеском подобен солнцу» (I, 94, 12), а царская доля (норма сбора) в послеведийский период равнялась одной десятой или одной двенадцатой от имущества подданных. Последняя цифра немедленно напоминает двенадцать месяцев солнечного года. Согласно одной из версий, зафиксированной в «Махабхарате» (1,75, 3188), именно с Ману связывается разделение человеческого рода на сословия-варны: «Брахманы, кшатрии и другие варны произошли от Ману, поэтому они манавы». Ему же как первому правителю приписывали создание «Законов Ману» — самого авторитетного сборника законов в

Индии. Интересно отметить, что одной из главных обязанностей царя в нем определено пресечение прелюбодеяний в обществе: «Людей, домогающихся чужих жен, царю следует изгонять, подвергать наказаниям, внушающим трепет. Ибо (прелюбодеяние), возникшее из этого, рождает смешение варн, благодаря которому возникает адхарма (беззаконие. — М. С.), уничтожающая корпи и причиняющая табель всему»[274]. Стоит вспомнить, что введение запрета на прелюбодеяние славянский перевод «Хроники» Иоанна Малалы приписывает Сварогу, отмечая, что его сын Дажьбог, генетически родственный отцу Ману, индийскому Вивасвату, жестоко покарал нарушивших его любовников. К Солнечной династии принадлежали многие персонажи индийского эпоса и, как отмечают исследователи, до сих пор некоторые раджи возводят свой род именно к ней.

Необходимо отметить, что светоносное начало унаследовали от Ману не только цари Солнечной династии, но и все остальные индийские арии, хоть, очевидно, и в меньшей степени. Именуя себя «племенами Ману» (РВ VI, 14, 2) и зная о своем происхождении через него от бога солнца Вивасвата, индийские арии великолепно осознавали свою светоносную природу:

«Вон те самые лучи солнца,
К которым были причастны отцы наши», —

(РВ I, 109, 7)

отмечает ведийский риши. Знают они и о свете, «что заложен в сердце» (РВ VI, 9, 6). Вдохновенные поэты так описывают непреодолимую тягу своих соплеменников к солнечному свету, свидетельствуя об их духовной эволюции:

Мы поднялись из мрака,
Взирая на свет все выше.
К Сурье — богу среди богов —
Мы отправились, к высшему свету.

(РВ I, 50, 10)