Давид Бек

Он вошел в подвал, поставил на место свечу и стал беспокойно шагать взад-вперед по узкой, тесной каморке. «Нет, нет… Она сможет… непременно… Она все еще любит меня… Ради меня готова на все. Это чувство придаст ей силы и уверенности… Ах, она станет моим кумиром, если справится!.. Пока могучие мужи действуют огнем и мечом, слабая женщина может совершить чудеса. Сара способна та это… А как она обрадовалась, когда услышала о моем предложении! Словно только и ждала случая принести великую жертву… Лишь бы оказать мне услугу… Но я бы так не любил ее, если бы Сара пошла на это только ради меня. В ней бессознательно заговорило более высокое, благородное чувство — любовь к родине. Откуда оно, где его истоки?.. Просто она знает, что ее любимый живет этой идеей… Почему бы ей не принести ту же жертву, если это осчастливит его? Женщине свойственно угождать возлюбленному, и любовь может подвигнуть ее на большие дела. Чтобы совершить подвиг, она должна любить, ради своего возлюбленного женщина пойдет на все. И от мужчины зависит — направить ее на верный путь или на ложный…»

В ворота постучали. Он обрадовался, выбежал во двор.

— Кто там? — спросил он.

— Лук, — послышалось снаружи.

Молодой человек открыл ворота. Вновь прибывший и он спустились в подвальное помещение. Гость тоже был закутан в широкий плащ.

— Ты здесь одни, отец Хорен? — спросил он.

— Да, князь, — отвечал Хорен. А прибывший был молодой князь Степанос Шаумян.

— Хозяйка еще не вернулась?

— Я жду ее с минуты на минуту, — ответил отец Хорен, в его голосе послышалось глубокое волнение. — Думаю, она не долго задержится, где бы ни была, скоро вернется…

— Но у меня нет времени, долго ждать я не смогу, — ответил князь Степанос. — Скажи одно — ты в ней уверен, она сможет выполнить задуманное?..

— Уверен.

— Служанка не подведет ее?

— Исключается.

— Почему ты так думаешь?

— Служанка — армянка, насильно обращенная в мусульманство. Она очень дружит с Сарой и вряд ли ее обманет. Гарем принес ей много страданий, если даже не ради общего дела, то хотя бы из мести она готова помочь Саре. Сейчас я расскажу, как обстоит дело. Только, пожалуйста, присядь на несколько минут.

Князь Степанос хоть и торопился, но не отказался послушать подробности того дела, ради которого он сейчас так спешил.

Отец Хорев рассказал о болезни одной из любимых ханских жен, об изобретательности Паришан, благодаря которой пришлось вызвать Сару в гарем в качестве врача. Описал, как служанка пришла за Сарой и провела ее в ханский дворец.

— Ты был здесь, когда приходила Паришан? — прервал его князь Степанос.

— Да, я и составил план, распределил роли Сары и Паришан.

— А как они должны действовать?

— Паришан выполнит то, что мы задумали… А Сара доставит мне ключи от оружейного склада.

— Они знают наши условия?

— Да. Все будет сделано тогда, когда из крепости пустят ракету.

— Прекрасно, — заметил князь Степанос, и его мужественнее лицо просияло. — А нам удалось обо всем известить Бека, — сказал он, вставая.

— Как? — с удивлением спросил отец Хорен.

— Тер-Аветик написал ему записку.

— Записку? А кто ее доставил?

— Один юноша.

— Как насчет подкопа, уже готов?

— Готов. Его копали больше пятидесяти человек.

Князь накинул плащ и вышел во двор.

— Мы больше не увидимся? — спросил отец Хорен уже во дворе.

— Это ни к чему, — ответил князь Степанос. — Каждый уже знает, что ему делать. Я сейчас пойду к тер-Аветику, передам новости, а ты дождись Сары.

— Где сейчас тер-Аветик?

— У юзбаши Саркиса. Готовит людей.

Юзбаши Саркис был предводителем проживающих в крепости армян.

Прежде чем выйти из подвала, князь Степанос снова сказал:

— Учти, спасти здешних армян от резни и выполнить свою задачу мы сможем, только когда завладеем запасами оружия. Сигналом к нападению на склады послужит пожар.

— Тем временем я открою перед войсками крепостные ворота…

— Ты знаком с расположением крепости?

— Мне в этом поможет Сара, она все отлично знает.

— Значит, осталось одно — уточнить время вашего выступления.

— Все зависит от Сары. Мы отправимся, как только она придет, и через кого-нибудь известим вас. Вы ведь будете у юзбаши Саркиса?

— Совершенно верно. Спокойной ночи.

Отец Хорен проводил его до калитки и запер ее.

«Как видно, этой ночью мне суждено исполнять обязанности привратника, — произнес он про себя, — словно провидение предусмотрело для меня эту роль…»

В самом деле, и в Татевском монастыре отец Хорен исправлял должность ключаря и ризничего.

Он вернулся в подвал и с довольным видом стал расхаживать по комнате.

«До сего дня я днем и ночью отпирал ворота храма в монастыре, братия входила туда и принималась молиться. Этой же ночью я отопру ворота ханской крепости, и мои товарищи войдут в нее, чтобы расправиться с врагом».

— Вот тебе ключи, — вдруг раздалось за его спиной.

Отец Хорен обернулся и увидел Сару. Его радость сменилась удивлением:

— Как ты попала сюда? Ведь ворота на запоре.