Читаем Данные достоверны полностью

Одеваясь в крестьянское рядно, он запрягает бричку, едет в город на базар. На бричке какая-нибудь ерунда для отвода глаз полицейским, а у возницы под рубахой, за поясом брюк, кольт.

Оставив бричку на базаре, задав коням овса, Иван Павлович начинает обход лавок.

Следует строгой системе, соблюдает очередность.

Лавка колбасника.

— Дзень добры, пане!

— Дзень добры! Что прикажете? Колбасы, мяса?

— Я от советских партизан, — сообщает покупатель. —

[270]

Мне просто нужны деньги. Пан сотрудничает с гитлеровцами или пан честный поляк?

Пан хочет быть честным.

— Сколько? — спрашивает он.

Иван Павлович уже оценил лавку.

— Триста злотых, — говорит он. — Если нету сейчас, могу зайти позже.

— Зачем позже?!.

Не приходится заходить позже ни к зеленщику, ни к скупщику одежды, ни к торговцам мукой...

К обеду за пазухой у Ивана Павловича лежит несколько тысяч злотых. Эти деньги мы раздаем командирам отрядов и групп для расплаты с крестьянами за питание. Командиры платят щедро. Крестьяне довольны. Мы тоже. Не знаю, что думают по этому поводу торговцы, облагаемые «контрибуцией», но фашистам они не жалуются. А Иван Павлович, войдя во вкус, совершает и более рискованные комбинации. Например, продает колбасникам скот, отбитый у немцев. Выручка от сделок опять же идет в казну отряда...

Летят партизанские брички, летят!..

До разгрома постарунков немцы свободно разъезжали по всем дорогам, заявлялись в деревни втроем или впятером. Теперь они сидят в городах, а если и выбираются в села, то только крупными отрядами, в сопровождения танков.

Танковые визиты малоприятны. Мы минируем дороги. Несколько танков подрываются. После этого немцы перестают пускать их на проселки. А отряды гитлеровцев без танков нам не страшны. На автоколонны устраиваем засады. Горят немецкие машины, а сами гитлеровцы часто бегут, даже не подобрав убитых. И теперь, только завидев партизанские брички, фашисты едут по шоссе своей дорогой, нередко прибавляя газку...

Брички летят по Люблинщине! Партизанские брички с пулеметами! 

<p>25</p>

Двадцать второго апреля Николай Аванесян отстучал:

«Отряд Алексеева прибыл в Липины и приступает к действиям».

[271]

В штабе не сомневались, этот отряд справится с порученными ему диверсионными заданиями: не зря люди столько лет обживали здешние края!

Но ведь нашим товарищам предстояло наладить и разведывательную работу в районе, то есть охватить своей сетью весь треугольник, образуемый городами Гарволин — Демблин — Желихов.

Как это удастся?

Нас в первую очередь интересовали аэродромы в Демблине, Уленже и Подлудове, железные дороги Демблин — Варшава, Демблин — Луков и Демблин — Люблин, а также шоссе Люблин — Варшава и оборонительные сооружения немцев по западному берегу Вислы.

Особое значение приобрели в ту пору железная дорога Демблин — Варшава и шоссе Люблин — Варшава, так как именно по ним гитлеровцы резко увеличили перевозки войск и техники.

Командиру разведывательной группы Григорию Басарановичу пришлось работать исключительно на этих магистралях и на разведке оборонительных сооружений по западному берегу Вислы.

Разведка всех других объектов ложилась на плечи Николая Широкова.

Басаранович был достаточно опытен и искушен в наших делах, да и группа его состояла из старых разведчиков, ходивших еще под Барановичи, Пинск, Ганцевичи и Житковичи. Вдобавок Басаранович прекрасно знал польский. Уже на пятый день пребывания на северо-западе Люблинщины Басаранович привлек к работе стрелочника со станции Жичень, а в начале мая заполучил информаторов еще в семи важных пунктах.

У Широкова не было таких преимуществ. Польского языка он не знал, старых разведчиков у него почти не имелось.

Каково же было наше удивление, когда уже в конце апреля, то есть через неделю после прибытия под Демблин, Широков стал давать прекрасные сведения по Демблинскому аэродрому и по движению вражеских составов по дороге Демблин — Люблин.

Он рассказывал:

— Помните, товарищ подполковник, Серафим при первой встрече про парнишку одного помянул, про Метека? Ну про того, чей приятель на Демблинском аэродроме электриком?.. Вот с этого Метека я и начал. А у

[272]

него, оказывается, еще друзья в отряде имеются. Все местные ребята. Помещиков своих и немцев ненавидят — не заговаривай. Как бешеные делаются. У одного дивчину фрицы испортили, у другого брата в Германии сгноили, у третьего батьку к стенке поставили... Я им говорю: хлопцы, надо все про гадов немецких разведать. Отвечают: только скажите, что надо, все сделаем. Ну, и стал я с ними гулять по деревням... Есть такой парнишечка — Русеком звать. Тот быстренько в Демблин смотался, потом вместе с Метеком на аэродром Демблинский наведался, к товарищам... У Хенека Войтеховского знакомых на станциях Леопольдов и Кшивда полно. Сводил он меня туда. А на аэродромы в Подлудове и Уленже Манек Медуховский нас вывел...

Замечательные польские юноши-патриоты, воевавшие в отряде Серафима Алексеева, оказали нашей разведке неоценимые услуги, а потом и сами сделались заправскими разведчиками.

Перейти на страницу:

Все книги серии Военные мемуары

На ратных дорогах
На ратных дорогах

Без малого три тысячи дней провел Василий Леонтьевич Абрамов на фронтах. Он участвовал в трех войнах — империалистической, гражданской и Великой Отечественной. Его воспоминания — правдивый рассказ о виденном и пережитом. Значительная часть книги посвящена рассказам о малоизвестных событиях 1941–1943 годов. В начале Великой Отечественной войны командир 184-й дивизии В. Л. Абрамов принимал участие в боях за Крым, а потом по горным дорогам пробивался в Севастополь. С интересом читаются рассказы о встречах с фашистскими егерями на Кавказе, в частности о бое за Марухский перевал. Последние главы переносят читателя на Воронежский фронт. Там автор, командир корпуса, участвует в Курской битве. Свои воспоминания он доводит до дней выхода советских войск на правый берег Днепра.

Василий Леонтьевич Абрамов

Биографии и Мемуары / Документальное
Крылатые танки
Крылатые танки

Наши воины горделиво называли самолёт Ил-2 «крылатым танком». Враги, испытывавшие ужас при появлении советских штурмовиков, окрестили их «чёрной смертью». Вот на этих грозных машинах и сражались с немецко-фашистскими захватчиками авиаторы 335-й Витебской орденов Ленина, Красного Знамени и Суворова 2-й степени штурмовой авиационной дивизии. Об их ярких подвигах рассказывает в своих воспоминаниях командир прославленного соединения генерал-лейтенант авиации С. С. Александров. Воскрешая суровые будни минувшей войны, показывая истоки массового героизма лётчиков, воздушных стрелков, инженеров, техников и младших авиаспециалистов, автор всюду на первый план выдвигает патриотизм советских людей, их беззаветную верность Родине, Коммунистической партии. Его книга рассчитана на широкий круг читателей; особый интерес представляет она для молодёжи.// Лит. запись Ю. П. Грачёва.

Сергей Сергеевич Александров

Биографии и Мемуары / Проза / Проза о войне / Военная проза / Документальное

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии