Далия. Проклятая мечтой

Давид снимает с одной из полок банку с мукой. По-моему, он собирается делать тесто. Кто бы мне раньше о таком рассказал — не поверила. Всегда считала, что мой брат и кухня несовместимы!

— Нет. Говорит, что прежде чем приступить к изучению речи проклятых, хочет поставить точку в этом деле.

— А к чему ей понимать проклятых?

Давид отвлекается от нарезки масла и смотрит на меня.

— Далия, я не знаю.

— Разве она с тобой не делится своими видениями?

Брат вздыхает и возвращается к прерванному занятию.

— Что-то рассказывает, что-то — нет. Тут уж как совет распорядится, — усмехается он.

Я обдумываю его слова.

— Если бы ты состоял в нем, этих проблем не было бы, — осторожно говорю я.

— Но я не состою в совете, и нет никаких проблем, — Давид довольно резко отвечает на мое высказывание, что дает мне повод усомниться в искренности его последних слов.

— Тебе же предлагали…

Меня перебивает Вела, совершенно внезапно возникшая в дверях комнаты:

— Шеф, что у нас будет на ужин?

Невероятно, я даже не слышала ее шагов!

— Что-то вроде пиццы, только тесто песочное, — сдержанно отвечает Давид на заданный вопрос.

Подруга внимательно смотрит на моего брата, почти сразу же на ее лице появляется шаловливое выражение. Она подкрадывается к нему со спины, обнимает за талию и утыкается, как мне кажется, чуть ниже лопатки.

— Золотые ручки! — слышится ее невнятное бормотание. — Маг и волшебник!

Она продолжает нести какую-то ерунду, по большей части заглушаемую тканью рубашки Давида. Не знаю, какие изменения произошли у брата в магическом плане, но этот ласковый лепет оказывает на него действительно волшебное влияние. Он расслабляется, светлеет лицом и улыбается.

Добившись поставленной цели, Вела показывается из-за его спины.

— Мы тебя после ужина проводим до Станции, — сообщает она мне.

— Зачем? Ты же холод не любишь!

— Мне на почту письмо отнести нужно. Ну, и вообще, прогулка — это здорово! А лицо я каким-нибудь кремом намажу, — отмахивается Вела.

— А мы успеем? — выражаю я свои сомнения.

— Конечно, — уверенно говорит она.

До дома родителей я добираюсь на такси. Погода разгулялась не на шутку: снег валит густо и огромными хлопьями. Стоя на крыльце, тщательно стряхиваю со своей одежды сугробы. Внезапно дверь открывается, и моему взору предстает обеспокоенный Саир.

— Госпожа Далия, что же вы так долго?

— От снега избавляюсь, чтобы вам потом меньше работы было. — Волнение мужчины вызывает улыбку.

Закончив с одеждой, я захожу в дом. Саир притворяет за мной дверь.

— Я спускался по лестнице и заметил, что подъехала машина. Увидел, как вы выбираетесь из нее, а в дом все никак не зайдете, — объясняет он.

— Спасибо за заботу, — искренне благодарю мужчину. — А где мои родители?

— Здесь, — раздается голос отца.

Папа стоит на втором этаже, опершись о перила лестницы.

— Ты где пропадала, гулена? Мама уже второй успокоительный отвар себе готовит.

— Я была у Давида.

— Далия! — А вот и мамочка выбегает из кухни на мой голос.

— Мне прислали ответ из Королевской библиотеки, — выпаливаю на одном дыхании прежде, чем родительница успевает собраться с мыслями и завести подготовленную заранее тираду.

— Когда собеседование? — интересуется папа.

Сюрприза не получилось.

— Через два дня.

— О! Милая, ты все-таки своего добилась! — растроганно говорит мама и обнимает меня.

— Ну, пока она получила только приглашение на собеседование. Хотя, если учесть, что подобного никто из мельвов не удостаивался уже…

— Розман, перестань занудствовать, прошу тебя! — обрывает отца мамочка.

— Телия, я не занудствую, я вспоминаю статистику. Если опираться на нее, то выходит, что нашей дочери действительно выпала возможность поработать у эльфов.

— Я с этого и начала, между прочим.

С умилением наблюдаю за перебранкой родителей. Если папа прав, а он всегда прав, то совсем скоро я буду скучать по этим сценам. Первое время мне будет нечасто выпадать возможность выбраться в Ямель.

22-ой день 15-ой Хес

Собеседование назначено на одиннадцать часов. До этого времени мне необходимо успеть совершить несколько путешествий, одно из них — между мирами. Похоже на сумасшествие, но по сравнению с двумя минувшими днями это сущие мелочи.

— Мы с отцом желаем тебе удачи, — напутствует мама, в сотый раз за утро обнимая меня. — Ты уверена, что не хочешь, чтобы мы тебя проводили хотя бы до Дома зеркал?

— Нет, мам. Я сама справлюсь, — уверенно отвечаю на предложение и аккуратно пытаюсь разорвать объятья, которые затягиваются. — Все, я должна идти. Машина приехала.

Мамочка нехотя меня отпускает. Кивнув напоследок папе, я выхожу на улицу. По пути до автомобиля я спиной чувствую взгляд мамы и с трудом удерживаюсь от желания посмотреть в окна отчего дома.

Водитель останавливается возле Дома зеркал и любезно помогает мне выйти из машины. За этот галантный жест я его искренне благодарю: не очень-то удобно самостоятельно выбираться на скользкую от наледи дорогу. Расплатившись, направляюсь к кованым воротам, за ними виднеется подъездная аллея и сам Дом. С каждым шагом сердце стучит все громче.