Далеко от неба

Связи между ожидающим «священнослужителем» и скорым прибытием запертого на складе директора коопзверпромхоза никто не уловил, но Проценко, чему-то довольно усмехнувшись, кивнул головой:

— Пошли!

Все четверо, поднялись на крыльцо и скрылись в конторе.

— Артист на подмогу вызвал, — догадался кто-то из егерей и смачно сплюнул. — Серьезные вертухаи. Крепко его Василий напугал.

— Будет нам теперь всем кузькина мать в сарафане, — хмуро спрогнозировал другой.

— А мы тут с какого боку? — посерьезнел балагур.

— Какой рекой плыть, такую воду и пить, — отозвался еще один из подтянувшихся к крыльцу мужиков.

— Попал в стаю, лай не лай, а хвостом виляй, — глубокомысленно подвел итог разговору главный бухгалтер и скрылся в конторе.

Человек, не знакомый с отцом Андреем, ни за что не угадал бы сейчас в нем священника. Старые, вытертые на коленях до белизны джинсы, такая же старая джинсовая куртка. Густые длинные волосы забраны на затылке в пучок. Он с интересом рассматривал висевшую на стене в кабинете Домнича довольно удачно выполненную кем-то от руки карту охотничьих угодий района, когда в кабинет вошли Проценко и трое его сопровождающих.

— Не зря говорят — мир тесен, — прямо с порога начал Проценко. — Если уж в Сибири-матушке не разойтись, можно сказать, в самой таежной глухомани, чего уж тогда говорить о европах и америках. В прошлом году, мужики, заруливаю совершенно случайно в какой-то задрипанный городишко в штате… забыл уже… Кажется, Массачусетс, захожу купить сигарет в такую же задрипанную забегаловку и — полный отпад. Какой-то старый еврей на чистейшем русском спрашивает: «Сергей Александрович, вас каким сюда ветром занесло?» Еле вспомнил, что он в нашем бывшем институте ВЦ раскручивал. Так что боюсь показаться неоригинальным, задавая тот же самый вопрос: — Каким ветром, Андрюша? Неужели в наказание за проповедь на паперти моего игрового центра? Если так, извини. В самое ближайшее время приму меры. Не стесняйся. Где бы ты желал получить приход? Я слышал, Марина категорически отказалась следовать примеру жен декабристов. И совершенно правильно поступила. Одна дорога сюда чего стоит. Сколько раз мы чуть в реку не сыграли?

— Одного бы хватило, — хмуро отозвался тот, что сидел за рулем.

— Не место тебе здесь, Андрюша, не место. С твоим образованием, с твоей самоотверженностью — ей-богу, не подберу другого слова, — с твоей истовостью, честностью, душевной чистотой, проповедовать слово Божие здешним пингвинам — это же пустая трата времени. Такое уже было, кажется. Какой-то святой — не наш, не хмурься, ихний — уже проповедовал не то пингвинам, не то папуасам. Закончился этот эксперимент весьма печально. Они его съели. Предварительно зажарив. Значит, это были не пингвины.

Кто-то из сопровождающих хохотнул.

— Мне кажется, ты готовил этот экспромт всю неблизкую дорогу сюда, — спокойно сказал отец Андрей.

— Ты по-прежнему меня недооцениваешь. Слышал, конечно, что ты отбыл в места не столь отдаленные, но что именно сюда, даже в уме не держал. Тут, по-моему, и церквей сроду-то не было. И еще сто лет они тут не нужны будут. Слишком здешние каторжные места от неба далеко, а от Бога еще дальше. Я предварительно ознакомился со здешней статистикой. Жуть! Пять-шесть поколений, начисто отравленных фартом, золотишком и водярой. Да еще почти полной безнаказанностью по причине отдаленности и бездорожья. Представляешь, что вырастет из здешних детишек? Это же готовые кадры для всемирного криминала.

— Не за кадрами ли ты сюда наведался? — спросил отец Андрей.

— Боже упаси! Этого добра и в городе навалом. Ехал сюда и всю дорогу сомневался — не выйдет ли мне эта поездка боком?

Проценко отошел наконец от отца Андрея и уселся в руководящее кресло Домнича. Сопровождение расселось на стульях у стены. Отец Андрей засомневался было — не уйти ли, но, подумав, сел на стул у противоположной стены. В кабинет заглянул главный бухгалтер, оценил обстановку, сказал: — Открыли. Сейчас прибудет. — И исчез.

— Не исключаю, что ты уже немного огляделся и кое-что уразумел. Так? — решил продолжить прерванный было разговор Проценко.

— Естественно, — согласился отец Андрей.

— И как же ты оцениваешь перспективы своего пребывания в этой стремительно деградирующей Тмутаракани?

— Думаю, что меня все-таки не съедят.

— Как знать, как знать. По слухам, до меня дошедшим, обстановка в здешней местности предельно нездоровая. Я бы даже сказал, опасная. Кстати, за примером далеко ходить не надо. Ночью, говорят, авария была страшенная. Кто говорит — случай, другие далеко не так оптимистичны. Ты не в курсе, сколько там человек накрылось? Тебе ведь их отпевать придется. Хотя вряд ли. Религиозные изыски для здешней публики, как пятое колесо телеге. Наверняка предпочтут лишний ящик сорокаградусного суррогата для скорейшего пополнения рядов почивших в бозе.