Далеко от неба

— Дяденька, мы нечаянно сюда. Заблудились по ошибке. Не трогали мы здесь у вас ничего. Оттопыриться завернули, только и делов. Зараз оборвемся, не стреляй только. Мне сегодня и так уже два раза приложили. А позавчера каменюкой по башке прилетело. До сих пор гудит.

Злобно ощерившийся на Степана Пехтерь тем не менее промолчал, ожидая реакции неведомого собеседника.

— Не курорт, значит, наши районные будни? — невозмутимо поинтересовался незнакомец.

— Сам прикинь, если каменюкой по башке, — осмелел Степан и даже голову приподнял, повернув ее в направлении голоса.

Пехтерь уже дотянулся до ружья, но к активным действиям переходить не решался, не выяснив, с кем имеет дело и какую этот некто занимает позицию. Если они и правда у него на мушке, то стоит вести переговоры вплоть до наступления полной темноты и осторожного в нее отступления.

— Интересуюсь, — чуть помедлив, продолжил неведомый собеседник пиратов. — Не случалось с вашей криминальной компанией в последние дни чего-нибудь выходящего за рамки привычных вам событий?

— Куда выходящего? — приподнялся ободренный молчанием Пехтеря Степан.

— Исчезнул, может, кто бесследно? Или, наоборот, как снег на голову свалился? Сразу предупреждаю: от правдивого ответа будет зависеть ваше дальнейшее на этом свете существование.

— Если по уму, можно побазарить на эту тему, — не выдержал Пехтерь. — Только с кем базарить? У нас втемную не разводят. Так, Степан Матвеевич?

— Пустое на порожнее менять, — поддакнул Степан. — Канай, мужик, к нам, остограмимся за знакомство.

— Предложение заманчивое, — подумав, согласился незнакомец. — Но в ваших же интересах сохраню пока инкогнито. И мне спокойнее, и вам на сто грамм больше достанется. Значит, что-то такое все-таки случалось?

— До хрена чего случалось! — окончательно завладев ружьем и отметив про себя, что незнакомец на это никак не среагировал, решил продолжать разговор Пехтерь. — Столько всего случилось — хоть стой, хоть падай, хоть волком вой.

— Даже так?

— Тебя что конкретно колышет?

— Некоторые обстоятельства для ориентирования в здешнем бардаке. Вам кто Арсения заказал? Только не лепите, что сами сподобились — не по Сеньке шапка. Вы до сих пор дышите, что он об этом не знает. А мне вас, дураков, жалко стало. Если уж пираты в «шестерки» подрядились, значит, наступил для них полный дердекель. Судя по всему, прижал вас Кощей к ногтю, и осталось вам или бежать, или в ящик сыграть. Советую бежать и не оглядываться. Будете оглядываться, шею свернете.

Выпитая только что водка на время притупила всегдашнюю звериную настороженность Пехтеря.

— Ты за базаром следи, дядя! Советовать своей жене будешь. Шестерят, которые у параши лежат. А мы пока еще по понятиям живем, чего и тебе советуем.

— Ваши понятия, пока хозяйский кобель не вернулся. Когда вернется, ни понятий, ни штанов не останется. А хозяина вам лучше не дожидаться. У него на вас тот еще зуб. Метельте отсюда впереди собственного звука — глядишь, лишний денек живыми перекантуетесь.

— Все, бляха муха, советы дают! — все больше заводился Пехтерь. — Полные штаны советов. Не знаешь, что делать: за бутылкой бежать или жопу подставлять?

— По желанию — кому что нравится.

— Кобель-то скоро вернется? — не выдержал не на шутку встревоженный обещанием незнакомца Степан.

— Когда вернется, поздно будет.

— Чего поздно?

— «Ноги делать» и «когти рвать», как вы тут совершенно правильно планировали. Карай шатуна в одиночку держит, а с вами такой цирк будет — хохот и рыдания.

— Уговорил, — неожиданно согласился Пехтерь. — Линяем под давлением обстоятельств. Правильно, Степан батькович?

Авторитет Пехтеря в глазах Степана падал с каждой минутой.

— Кириллович, — угрюмо поправил он вожака.

— Чего? — удивился Пехтерь.

— Кириллович я.

— Вот это правильно, Степан Кириллович! — поддержал его голос. — Освобождение начинается с осознания своего достоинства. Будешь уважать себя, будут уважать другие.

— Кириллович, говоришь? — переспросил Пехтерь и, забрав бутылку, ударом кулака усадил привставшего было Степана на прежнее место. После чего демонстративно вскинул ружье на плечо и, не оглядываясь, пошел прочь.

— У меня что, черепушка казенная? — плачущим голосом возмутился Степан, ощупывая свою многострадальную макушку. — Бьют и бьют, бьют и…

— Это кто тут на жизнь жалится? — наклонился над сидящим на земле Степаном неслышно подошедший Василий. — Фотография незнакомая… Кто будешь?

— Так это… — вконец запутался в стремительно сменяющих друг друга событиях Степан. — Степан Кириллович буду. Из тутошних пиратов. Завязываю я, дяденька, с этим делом. На фиг надо: чуть что — по кумполу, чуть что — опять. Бюллетень нам, между прочим, не выдают. Пехтерь паспорт себе в заначку забрал, трекает, что в тайге без надобности. А случится что, тогда как?

— Обязательно случится, раз на месте не сидится. Сюда-то тебя за каким интересом занесло, Степан Кириллович?