Читаем Clouds of Glory полностью

Ссора между двумя генералами, каждый из которых надеялся стать следующим президентом, усугубилась тем, что "конфиденциальное" письмо Скотта к Тейлору, содержавшее все детали планируемой высадки в Вера-Крус, катастрофически пропало - офицер, перевозивший его, был "завлечен" в небольшой городок близ Монтерея и убит, так что письмо со всеми планами Скотта попало к мексиканцам, в результате чего Санта-Анна прочитал его до того, как Тейлор получил вторую копию. Вторая проблема заключалась в том, что Скотт "назначил встречу с Тейлором" в Камарго, выше по течению от Бразос Сантьяго, но поскольку Тейлор не получил письмо с уведомлением о встрече, он отсутствовал, когда прибыл Скотт. Позднее Скотт опишет это как "большое разочарование", поскольку он надеялся обсудить все это с глазу на глаз и "согласовать операции" с Тейлором. На самом деле, не зная, что его письмо было взято, Скотт расценил неявку Тейлора на совещание как намеренное оскорбление со стороны генерала более низкого ранга и вернулся в Бразос в ярости, отдав приказ о переброске более половины армии Тейлора и предложив Тейлору выбор: остаться на месте с меньшими силами или принять командование дивизией под своим началом. "Теперь мне пришлось, - писал Скотт в своем неподражаемом стиле, - не имея возможности получить консультацию, отделить от армии Рио-Гранде регулярные войска, которые я считал необходимыми для руководства более тяжелыми массами волонтеров и других зеленых полков, обещанных для наступления на Вера-Крус и захвата столицы, оставив Тейлору достаточно сил для сохранения ложной * позиции в Монтерее, и свободу действий для сокращения его линии до Рио-Гранде, с теми же средствами обороны". Реакцию Тейлора, когда ему, наконец, подробно сообщили о "лишении" его сил, Скотт описал как "мягкое сожаление", но на самом деле Тейлор был в ярости, и когда он вернулся в Соединенные Штаты после войны, он продолжил публичную вражду со Скоттом, которая длилась до самой безвременной смерти Тейлора в Белом доме, вызванной чрезмерным употреблением вишни и холодного молока в жаркий день. Поскольку Скотт пережил его на шестнадцать лет, у него было достаточно времени, чтобы сказать последнее слово, и среди прочего он обвинил Тейлора в том, что тот "сошел с ума" от "всеобщего ликования и похвалы".

Капитан Роберт Э. Ли был одним из тех офицеров, которых перевели в экспедицию в Веракрус, в очередной раз продемонстрировав свое умение приземляться на ноги и попадать туда, куда нужно, не прилагая, казалось бы, усилий. Неясно, просил ли Скотт о нем лично, но они были земляками-виргинцами, и Скотт знал и уважал Ли - в те дни Военное министерство было маленьким, и они часто встречались, пока Ли был правой рукой главного инженера. Никогда не медливший по долгу службы, Ли 17 января 1847 года отправился в 250-мильное путешествие в Бразос, верхом на своей кобыле Креоле и в сопровождении Джима и других своих лошадей.

Бразос представлял собой неопределенный и подвижный остров среди песчаных отмелей, преграждавших устье Рио-Гранде, и был превращен в военный склад снабжения и палаточный лагерь для тысяч солдат, прибывших на кораблях из портов от Нового Орлеана до Нью-Йорка. В данный момент там находился генерал Скотт, "негодующий по поводу каждого потерянного часа и пишущий энергичные письма всем, кого он считал виновными в задержке начала его экспедиции". Ли был немедленно принят в генеральный штаб Скотта и во внутренний совет главнокомандующего, а также назначен в каюту на борту флагманского корабля флота U.S.S. Massachusetts, на котором должен был плыть сам Скотт. Ему предстояло делить каюту со своим другом и однокашником по Вест-Пойнту (и будущим генералом Конфедерации) Джозефом Э. Джонстоном. Это был огромный и немедленный скачок вверх по сравнению с предыдущей должностью Ли в качестве одного из инженеров генерала Вула, а также возможность увидеть, как стратегия направляется на самом высоком уровне, поскольку Скотт не был генералом, который держит руку на замке, когда дело касается его штаба, и он ожидал, что все члены его штаба будут полностью информированы о его намерениях и проблемах.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии