Clouds of Glory

Кавалерийский эскорт Ли не смог встретить его в темноте, но вместо того, чтобы тратить часы темноты, он все равно поехал дальше, "не имея другого спутника, кроме невольного туземца" - мужественное решение, поскольку в любой момент он мог наткнуться на вражеский патруль или пикетную линию. При свете луны Ли смог разглядеть на дороге следы многочисленных повозок и пришел к выводу, что в этом направлении могли послать фуражиров, и в этом случае мексиканский лагерь должен находиться неподалеку. Вместо того чтобы вернуться к генералу Вулу с этим довольно туманным отчетом, Ли проехал вперед несколько миль, надеясь встретить пикеты или дозорных, и через несколько миль тяжелой езды увидел костры "на холме неподалеку". В этот момент его неохотный проводник запаниковал, опасаясь попасть в плен к мексиканским солдатам и быть "повешенным как шпион или предатель", что в данных обстоятельствах было отнюдь не лишним. Он умолял Ли повернуть назад, но Ли не успокоился и велел ему оставаться на месте, а сам продолжил путь в одиночку. На холме виднелись палатки, он проскакал через темную деревню и за ней к ручью, не встретив сопротивления. Услышав впереди голоса, он остановил лошадь у ручья и, к своему удивлению, обнаружил, что то, что он принял в темноте за палатки, на самом деле было большой отарой овец, а наткнулся он на группу мексиканских пастухов, направлявшихся на рынок в Сальтильо. Хотя они были напуганы внезапным появлением из темноты офицера племени янки посреди ночи, они вежливо приветствовали его и сказали, что мексиканская армия все еще находится по ту сторону гор. Ли поскакал туда, где его ждал проводник, а оттуда вернулся в лагерь, где узнал, что из-за продолжительности его разведки отец его проводника оказался под угрозой повешения. "Этот мексиканец был больше всех рад меня видеть", - заметил он много позже. Эта история стала одной из тех, которые Ли любил рассказывать, возможно, потому, что принятие овец за палатки напоминает знаменитую сцену встречи Дон Кихота со стадом овец, а мексиканского проводника - с Санчо Пансой.

За ночь Ли проскакал сорок миль, но, поспав всего три часа, снова отправился в путь на свежей лошади и скакал гораздо дальше, пока не получил точные сведения о местонахождении мексиканской армии. Этот инцидент, очевидно, произвел впечатление на генерала Вула, который назначил Ли своим "исполняющим обязанности генерального инспектора", и преподал Ли урок, который он никогда не забывал, о ценности настойчивости в разведке и важности не обращать слишком большого внимания на преувеличенные сообщения о силе или близости врага, пока они не будут надежно проверены. Несмотря на многочисленные сообщения о том, что мексиканская армия находится в пределах видимости - по слухам, было замечено до 20 000 человек, - Санта-Анна на самом деле все еще стоял лагерем в Сан-Луис-Потоси, на расстоянии более 100 миль; пыльные бури были вызваны ветром или патрулями американской кавалерии.

Войскам Вула было приказано продвинуться на несколько миль к югу от окрестностей Сальтильо до Буэна-Висты, где они поддержали войска, собранные генералом Тейлором. Ли занялся укреплением нового лагеря в дополнение к своим обязанностям исполняющего обязанности генерального инспектора, но он был отправлен в путь до кульминационной битвы на севере Мексики 23 февраля 1847 года, когда Санта-Анна с 14 000 человек наконец-то атаковал армию Закари Тейлора из 5000 человек у Буэна-Висты. Мексиканцы потерпели сокрушительное поражение в битве, которая обеспечила Тейлору встречу с героями по возвращении домой и выдвижение в качестве кандидата в президенты от партии "Уиг" на выборах 1848 года. Тем не менее, его победа не открыла путь к Мехико с севера.

Отъезд Ли из армии Тейлора стал следствием борьбы между главнокомандующим генералом Скоттом и генерал-майором Тейлором за несколько месяцев до Буэна-Висты из-за требования Скотта предоставить значительную часть сил Тейлора для высадки в Вера-Крус, на которую уже согласился президент Полк. Скотт нуждался в регулярных войсках под командованием Тейлора, чтобы обеспечить дисциплинированное ядро для добровольцев и ополченцев, и как только он достиг Бразос Сантьяго, недалеко от устья Рио-Гранде, он подробно написал Тейлору, указав подразделения и количество людей, которые ему нужны, и приказав Тейлору занять "оборонительную" линию на Рио-Гранде. Хотя Скотт облекал свое требование в столь напыщенную вежливость, что в устах любого другого человека оно прозвучало бы как ирония, он не скрывал, что считает Тейлора командиром-любителем, равно как и подчиненным, и расценивает любую попытку достичь "залов Монтесумы" через Монтерей и Сан-Луис-Потоси [как] промах".