Читаем Clouds of Glory полностью

Слово "неизбежный" - именно то, которое отверг бы Лонгстрит: он хотел избежать сражения любой ценой. Но за всеми решениями, неудачами и сюрпризами под Геттисбергом, а также за разногласиями между Ли и Лонгстритом по поводу тактики стоит простая реальность: армия Северной Вирджинии должна была продолжать двигаться, чтобы найти продовольствие и фураж. Ли не мог отступать, рискуя бросить свои повозки с боеприпасами; он не мог совершить длинный фланговый марш по стране, которую его армия уже очистила; он не мог искать лучшее место для сражения, где Мид должен был атаковать его, поскольку линия коммуникаций Ли до Винчестера, а оттуда по железной дороге обратно в Ричмонд, уже находилась под угрозой. Ли находился на вражеской территории; он не мог позволить своим людям и животным голодать; а благодаря Стюарту Мид застал его врасплох, так что у него не было другого выхода, кроме как сражаться там, где он находился.

Лонгстрит был прав, когда ворчал, что сражаться придется не на той земле, но у Ли не было другого выбора с того момента, как Харрисон принес известие о том, что Мид находится всего в двух днях марша позади него. Фримантл, который по темпераменту был склонен видеть солнечную сторону вещей (не самое плохое качество для солдата), пишет 30 июня: "Я долго беседовал со многими офицерами [включая Лонгстрита, в столовой которого Фримантл был гостем] о приближающемся сражении, которое теперь нельзя откладывать надолго и которое произойдет на этой дороге, а не в направлении Харрисбурга, как мы предполагали. Юэлл, который поставил под контрибуцию Йорк, а также Карлайл, * получил приказ воссоединиться. Все, конечно, говорят с уверенностью".

Если все чувствовали себя уверенно (возможно, Лонгстрит считал иначе, но если это так, то он держал свои сомнения при себе в окрестностях Фримантла), то во многом это было заслугой Ли. Во-первых, сам Ли вдохновлял окружающих, независимо от их ранга; во-вторых, он был полностью уверен в своих солдатах, которые никогда не подводили его даже в самых сложных ситуациях. В конце концов, он верил, что его люди непобедимы и что, как только он переместит их на нужную позицию, его генералы будут знать, что делать. Исход был в руках Бога и зависел от боевого духа солдата Конфедерации, в который Ли верил почти так же глубоко, хотя сравнивать их считал бы нерелигиозным, если не кощунственным. Вера, конечно, может сдвинуть горы, но ставить на нее битву - дурной тон, что и сделал Ли.

30 июня вся армия двинулась к Кэштауну, который находился в шести милях от Геттисберга. Ли по-прежнему беспокоила нехватка кавалерии. Местонахождение Стюарта по-прежнему было неизвестно; кавалерийская бригада бригадного генерала Джона Д. Имбодена, которая, несомненно, могла бы предоставить достаточно солдат для рекогносцировки, все еще находилась к юго-западу от Чемберсбурга, охраняя тыл армии; кавалерийская бригада бригадного генерала Альберта Г. Дженкинса находилась с корпусом Юэлла, совершая форсированный марш к Кэштауну. В отсутствие кавалерии Имбодена Ли оставил дивизию генерал-майора Джорджа Э. Пикетта из корпуса Лонгстрита для охраны Чамберсбурга - решение, которое должно было иметь серьезные последствия в течение следующих трех дней. Хотя Пикетт был чем-то вроде денди, носил волосы "длинными кольцами", полковник Фримантл оценил его как "отчаянного персонажа", и у него была репутация решительного бойца. Кроме того, он был энергичным и "озорным", и, возможно, это стало одной из причин, по которой Лонгстрит, неразговорчивый и серьезный человек, не склонный к юмору, наслаждался его обществом.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии