Clouds of Glory

В марте 1862 года перспективы Конфедерации из Ричмонда казались мрачными: политика как обычно, отступление, нехватка всего, что имело значение, даже пороха, и разногласия между генералами, а также между президентом Дэвисом и почти всеми остальными. Если Ли ожидал, что его встретят с командованием на поле боя, то его ждало разочарование. В Конгрессе Конфедерации возникла идея назначить его военным секретарем, но Дэвис расценил это как попытку уменьшить его собственную власть как главнокомандующего и наложил вето на это предложение, заставив газету Charleston Mercury, до сих пор самого резкого критика Ли, пожаловаться, что его понизили "от командующего генерала до санитара-сержанта". Официальная должность Ли была описана Дэвисом как "ведение военных операций в армиях Конфедерации", но, помимо расплывчатости, определение его обязанностей было еще более ограничено тем, что он был поставлен "под руководство президента". Трудно найти более аномальную должность, чем вице-президентство Соединенных Штатов, и с такими же незначительными прямыми полномочиями. Это был слабый, беспорядочный ответ на чрезвычайную ситуацию. Дэвис приказал Ли вернуться домой, потому что война шла плохо, и он надеялся, что присутствие Ли в Ричмонде успокоит общественность, но он лишил Ли полномочий, которые необходимы любому командующему для выработки последовательной стратегии.

4. Распределение сил Конфедерации в Виргинии по состоянию на утро 24 марта 1862 года и предполагаемые позиции противостоящих сил Соединенных Штатов.

{Роберт Э. Ли, тома 1, 2 и 3, автор Дуглас Саутхолл Фримен, авторское право © 1934, 1935, Charles Scribner's Sons, авторское право обновлено 1962, 1963, Инес Годден Фримен. Все права защищены}.

Ли не был в Ричмонде с ноября 1861 года, и его возвращение дало ему первую с тех пор возможность изучить документы, карты и диспозицию армий Конфедерации. То, что он обнаружил, потребовало от него стоической веры в то, что исход событий в конечном итоге определяется волей Бога, а не человека. Поражение при фортах Генри и Донелсон поставило под угрозу Кентукки и Теннесси, и уже можно было понять, что контроль Союза над рекой Миссисипи и ее притоками представляет реальную опасность, а в Вирджинии генерал Джозеф Э. Джонстон убедил Дэвиса согласиться на отвод его армии от Сентрвилля, где она угрожала Вашингтону, к линии Раппаханнок, в ожидании крупного наступления Потомакской армии. Отступление от линии, установленной армиями Борегара и Джонстона после Первой битвы при Манассасе, было огромным шагом назад и, несомненно, плохо сказалось бы на моральном состоянии южан. Дэвис согласился на это с неохотой, а Ли наверняка был бы против, если бы с ним посоветовались. Он никогда не забывал ответ Наполеона на свой собственный вопрос: следует ли "защищать столицу, непосредственно прикрывая ее?". Правильный ответ, писал Наполеон, таков: "Непрерывно маневрировать, не допуская отступления к столице". Видимо, когда Джонстон и президент Дэвис учились в Вест-Пойнте, они дремали во время этого урока по тактике Наполеона, но Ли хорошо запомнил его и в течение следующих двух лет сам блестяще использовал его.

Предполагаемая причина осторожности Джонстона заключалась в том, что если его атакуют подавляющими силами, как он ожидал, его линия может быть повернута вправо в результате одновременной высадки в его тылу на Потомаке. Поскольку отступление на двадцать пять миль не решало для него этой проблемы, он отдавал позиции без реального выигрыша в безопасности.

Конечно, никто в Ричмонде не мог догадаться, что генерал Макклеллан не собирался начинать смелую фронтальную атаку, тем более сочетать ее с дерзкой высадкой на Потомак. Напротив, он приводил в ярость и недоумение президента Линкольна своими проволочками и отказом атаковать в любом направлении, будучи уверенным, что его значительно превосходят силы Конфедерации в окрестностях Манассаса, которые он оценивал в 180 000 человек, тогда как на самом деле они состояли из менее чем 60 000 оборванных, голодных, плохо экипированных людей, что составляло менее трети от численности собственных хорошо накормленных и хорошо снабженных сил Макклеллана. "Макклеллан - одна из великих загадок войны", - позже напишет Грант, и это было так же верно в Ричмонде, как и в Вашингтоне. Джонстон и Дэвис постоянно переоценивали не только силу армии Макклеллана, но, что еще важнее, его желание сражаться, а Ли, возможно, потому, что лучше знал Макклеллана или обладал лучшей интуицией, считал его слишком осторожным для собственного блага. Что касается Макклеллана, то он сильно ошибся в оценке Ли, описав его в письме президенту Линкольну как "осторожного и слабого... и, вероятно, робкого и нерешительного в действиях".