Чужой выбор

– Этьен, ты мужчина, ты сильный человек, у тебя стальные мускулы, поэтому тебя никто не напугает. А я? Ты даже представить себе не можешь, как мне бывало страшно, когда ты впадал в ярость из-за любого пустяка, – из-за моей слишком короткой юбки или накрашенных губ. А ведь я была молода, мне хотелось хоть немножко порадоваться жизни! Но ты мне все запрещал, грозил страшными карами… И я всегда боялась возвращаться домой с работы. Этот страх меня угнетал до безумия, мне было ясно, что наша супружеская жизнь идет под откос. А потом твоя ревность и вовсе превратила тебя в зверя, и я поняла, что это конец.

– Да нет же!

– Это так, уверяю тебя. Вот взять хоть сегодняшнюю встречу: что я, по-твоему, делаю в этой машине, из которой ты не даешь мне выйти? Ты хотел поговорить со мной о прошлом, расспросить. Ну, что ж, почему бы и нет? Но ты не придумал ничего лучшего, как применить силу. А ведь мог бы позвонить мне, предложить встретиться где-нибудь за чашкой кофе, чтобы поболтать, – я бы не отказалась. Но ты предпочел шпионить за мной, запугивать, затаскивать сюда… и, конечно, давать мне пощечины. Ты ведь иначе не умеешь.

Этьен пожал плечами, он выглядел мрачным, но не разгневанным. Клеманс поколебалась несколько секунд перед тем, как продолжить. Давать Этьену уроки морали и видеть, что он их принимает… это было так странно!

– Но я не могу жить без тебя, – пробормотал он. – Я пытался, уехал далеко, но все бесполезно.

– Даже если и так, ты теперь не можешь жить со мной.

– Почему?

– Да потому что между нами все кончено, Этьен. Я к тебе не вернусь. И ты ничего не достигнешь силой. Любви не приказывают и к ней не принуждают. Я уже давно не та малышка Клеманс, какой была, – теперь я совсем другая женщина.

Понимал ли ее Этьен? Его лицо омрачилось, окаменело.

– Нет, ты все та же! – упрямо сказал он, отчеканивая каждое слово глухим голосом. – Стоит мне тебя раздеть, как я увижу твои прежние круглые груди, те же упругие ягодички, то же…

Клеманс поспешила прервать его: слишком опасной была эта тема. Если она позволит Этьену возбудиться, его уже не остановить.

– Пойми, я снова вышла замуж, – терпеливо втолковывала она ему, – у меня дети от второго брака. Забудь меня, Этьен, так надо!

Но ситуация каждую минуту могла измениться, и Клеманс добавила:

– Вот видишь, ты хотел поговорить со мной, и мы беседуем. Ничего страшного не происходит, все нормально. Кстати, ты можешь отпустить мою руку, я никуда не сбегу.

Она понимала, что просит слишком многого, тем не менее он разжал пальцы, обхватившие ее запястье. С минуту они оба сидели не шевелясь, молча. Клеманс чувствовала, как бешено колотится ее сердце, но принудила себя не двигаться, понимая, что только Этьен может положить конец их встрече. Любая инициатива с ее стороны грозила вернуть беседу к отправной точке.

– Итак… – заговорил он.

В этот момент погасли фонари на автостоянке, а следом за ними – огни закрывшегося супермаркета. Клеманс охватила дрожь – она снова почувствовала ледяной холод, царивший в машине.

– А что, если я тебя увезу далеко-далеко отсюда? – спросил Этьен в темноте.

– Без моих дочек я просто умру.

– Ну так с ними!

– Если ты их похитишь, будет объявлена тревога номер один, и тебя начнет разыскивать вся полиция Франции.

Она постаралась отвечать спокойно, так, словно они обсуждали самую обыденную тему. Потом добавила:

– Тебе нужно изменить свою жизнь, Этьен. Где-нибудь обязательно найдется женщина, которая сможет тебя полюбить… если ты будешь к ней добр. Я знаю, что ты не боишься никакой работы, и ты еще молод, а значит, сможешь найти свое счастье.

– Без тебя?

– Ну да! – горячо подтвердила она, ясно сознавая, что лжет. Этьену мало красивых слов или зыбких надежд, чтобы справиться с терзавшими его демонами, ему требовалось нечто другое. Со времени возвращения в эти края он вел себя как душевнобольной. Тем не менее этим вечером, когда Клеманс возражала ему, он не приходил в ярость, и это ее несказанно удивляло. Решив держаться стойко до конца, она спросила его:

– Теперь я могу уйти?

Внезапно Этьен навалился на нее, и она почувствовала его дыхание на своей щеке и тяжесть его тела, прижавшегося к ней. В панике Клеманс съежилась, но тут послышался щелчок открывшейся дверцы, и он отодвинулся, высвободив ее, со словами:

– Давай беги, пока я не передумал!

Клеманс ступила на асфальт, но тут у нее подкосились ноги, и ей пришлось опереться на крышу машины. В голове маячила лишь одна мысль: только не бежать… только не бежать, иначе он поймет, что я его боюсь. Она пошла наугад в ту сторону, где должна была стоять ее машина, забыв даже вынуть пульт и нажать на кнопку автоматического открытия дверей. Наконец фары внедорожника на миг вспыхнули, ослепив ее. Позади было тихо: Этьен даже не включил мотор своего джипа и, видимо, не собирался ее преследовать.