Чужой выбор

– Я все-таки надеюсь, что жандармы сообщат нам что-нибудь новенькое. Филиппина, конечно, подаст жалобу.

– И Клеманс тоже. Как думаешь, этого будет достаточно, чтобы упрятать его за решетку, да понадежнее?

– Вряд ли он признается в злом умысле. Заявит, что просто оттолкнул Филиппину, и поклянется, что даже не притронулся к Клеманс.

– Ну, я думаю, ему не очень-то поверят.

– Не факт. Теоретически, его просто могут обязать больше не приближаться к Клеманс и к шале.

– А ты веришь, что он отступится и бросит свои попытки?

– Нет, Люк, не верю. Он же больной на голову.

– Ну, в таком случае, – медленно произнес Люк, – боюсь, что ему действительно удастся выжить нас из дому.

– Я много над этим раздумывал и хочу тебе предложить вот что: почему бы вам не снять квартиру в городе, на несколько месяцев, и не посмотреть, как пойдут дела? А я на это время возьму на себя выплату кредита за шале.

Люк нахмурился, помолчал, он явно колебался.

– Это очень щедро с твоей стороны, но… Не знаю. Девчонки будут так огорчены…

– Зато все вы будете в безопасности. И, кроме того, мой вариант хорош тем, что вы ничего не теряете.

Люк растерянно барабанил пальцами по столу.

– Ладно… Хотя мне это не очень-то по душе, как видишь. Но Клеманс не может каждый вечер возвращаться домой, умирая от страха, так что ты, наверное, прав.

– Если вы поселитесь в самом центре города и, значит, не будете поздно возвращаться домой, Этьен ничего не посмеет сделать, даже оставшись на свободе.

– Ну, а с тобой-то что будет? Ты только представь себе, что сидишь в шале один как перст, если вы с Филиппиной разойдетесь!

– Ладно, ты за меня не волнуйся.

– Ну да, легко сказать – «не волнуйся»! Нечего изображать из себя покровителя! Ты думаешь, мы переедем и я забуду о тебе? Виржил, мы создали это шале вместе с тобой. Для меня и Клеманс оно – не только символ супружеского счастья, но еще и символ нашего с тобой успеха, потому что мы его обустроили вместе.

– Несколько месяцев, Люк! Я буду хранить для вас шале всего несколько месяцев. Обдумай это хорошенько, обсуди с женой. Ничего лучшего я пока не придумал.

Виржил уже собрался встать, но Люк его удержал:

– Погоди минутку, я еще не закончил… Как бы тебе это сказать… Вот, слушай: мне было бы неприятно… или даже унизительно быть твоим должником. Я не люблю быть в долгу. Мы хоть и разные с тобой, но до сих пор мне казалось, что между нами существует равенство, понимаешь? А теперь ты объявляешь мне, что придумал, как обеспечить безопасность Клеманс, и, мало того, берешь на себя расходы, чтобы сохранить для нас шале, – так вот что я тебе скажу: меня это оскорбляет.

Виржил изумленно взглянул на друга:

– Ты что – шутишь?

– Нет. Хотя мне и трудно признаваться тебе в этом.

– Черт побери, Люк, да ты рехнулся! – вскричал Виржил, яростно хлопнув ладонью по столу.

Он хотел еще что-то добавить, но тут зазвонил мобильник Люка. Они еще миг смотрели друг другу в глаза, потом Люк взглянул на экран мобильника и дрожащей рукой схватил его, шепнув Виржилу:

– Жандармерия!

Ответив на вызов, он подтвердил свою фамилию, молча выслушал сообщение и покривился, глядя на Виржила. Потом спросил собеседника:

– Прямо сейчас? Хорошо, еду.

– Ну что? – взволнованно спросил Виржил, как только Люк выключил мобильник.

– Они хотят меня видеть.

– Я еду с тобой. В конце концов, это и меня касается.

Люк пошел запирать двери салона и включать сигнализацию.

– Иди сюда, выйдем через мастерскую. Остальное закроет Элиза, когда будет уходить.

Им обоим не терпелось узнать, чем кончилось расследование, и они одновременно, не сговариваясь, похлопали друг друга по плечу, словно каждый желал приободрить другого.

– Ну какие же лапочки! – воскликнула Соня, поднявшись из подвального помещения. – Играют со старыми бигуди, которые я туда отнесла.

– Неужели они делают друг другу укладку? – удивилась Клеманс.

– Ты что, шутишь? Они, наверно, даже не знают, что это такое! Нет, они сооружают из них туннели, мосты, домики. Я им еще выдала старые резиновые бигуди с резинками, на которых раньше делали перманент.