Чужой мир

С каждым ходом вопросы становились все более откровенными и, на мой вкус, неуместными, но, судя по оживлению, народу подобное развлечение было по душе. Шел уже не первый круг, почти все уже успели опрокинуть рюмку-другую, когда источающий сарказм вопрос заставил насторожиться.

– Как думаете, кто больше остальных жалеет об упущенных возможностях? – Молоденькая девчушка, которой, кажется, только вчера исполнилось восемнадцать, задрала нос и требовательно взирала на остальных. Едва ли в ней говорил дурной нрав, скорее – выпитые горячительные напитки.

И впервые за несколько раундов мнение игравших снова совпало: все присутствующие единогласно указали на Дайса. Я же сложила руки на коленях и безмолвно наблюдала за происходящим.

– Глупости, – равнодушно бросил он и, не оправдываясь больше, залпом выпил стопку с алкоголем.

Зрители разочарованно взвыли – так бесстрастно реагировать на обвинения было не в чести, но Дайс улыбнулся и умело перенаправил внимание толпы: – Как думаете, кто стал героем сегодняшней битвы?

Я, не раздумывая, указала на него и с удивлением увидела, как в мою грудь уперлись десятки указательных пальцев.

– Неправда, – пробормотала я. – Ничего такого я не сделала…

Я медленно оглядела тесный кружок собравшихся и решила последовать примеру Дайса. Подняла рюмку повыше, отсалютовала ею и на скверном цинфийском призналась:

– Виновна!

Раздался дружный смех и нестройные аплодисменты. Кажется, моя реакция им понравилась. Дело за малым…

Я сделала глубокий вдох и лихо опрокинула отвратительно пахнущую беловатую жидкость. Та обожгла нёбо и каленым железом пронеслась по пищеводу. Я закашлялась, и кто-то заботливо постучал мне по спине. Вновь послышались смешки, но в подколках чувствовался доброжелательный настрой. Я задала какой-то невинный вопрос, и игра продолжилась.

Выдержала я недолго. От выпитого закружилась голова и стало душно. Сославшись на мигрень, я предупредила Айю, что выйду на минуточку, и выскользнула из беседки.

Сумерки давно сменились ночной темнотой и ободряющей прохладой. Где-то вдалеке перекрикивались птицы и стрекотали кузнечики. На свежем воздухе мысли прояснились, дурнота ушла, но я решила не торопиться с возвращением. Натянув легкую накидку потуже у груди, я закутала в шелковистую ткань запястья и неспешно зашагала к виднеющемуся за зарослями кустарника бассейну. Площадка с ним была подсвечена не только изнутри – над головой растянулась длинная, мигающая разноцветными лампочками гирлянда. Она отбрасывала блики на светло-голубую воду и создавала замысловатые узоры.

Подойдя к самому краю бассейна, я остановилась и задумчиво посмотрела на безмолвную синеву, едва ощутимо пахнущую хлоркой. Может, намочить ноги?

– Скучаешь?

Я испуганно подпрыгнула и обернулась. Рядом со мной стоял малознакомый парень, кажется, кто-то из второстепенного состава. Он тоже участвовал в странной игре «как думаете – кто?», но как я ни старалась, не могла припомнить его имени.

Я покачала головой, надеясь, что этого будет достаточно. Одновременно с этим осторожно отошла от кромки. Мало ли.

– Ты плохо знаешь язык, поэтому, наверное, не поймешь, но… Ты мне нравишься! Очень! И уже давно!

Давно – это пара дней?

Я нахмурилась. Дело принимало неприятный оборот.

– В общем… Вот. Живых я не нашел, а этот сделал своими руками. – Не без гордости парень попытался всучить мне какой-то то ли бумажный, то ли картонный сувенир, в котором я не сразу опознала цветок, наскоро покрашенный красным фломастером.

Так, это мы уже проходили.

Я снова замотала головой, спрятала руки за спину и даже несколько раз сказала: «Нет».

Не помогло.

Видимо, выпитые стопки горячили кровь паренька и нашептывали ему мысли о собственной неотразимости. Возможно, кто-то внушил ему, что настоящие мужчины не знают отказа, – кто его разберет. Но он решил так просто не сдаваться. Подошел вплотную, больно схватил за руку и попытался вложить в ладонь порядком помятый цветок. Я струсила и с силой дернулась, нечаянно толкнув его в грудь. Тот не удержался на ногах и с громких плюхающим звуком улетел в бассейн, подняв кучу брызг.

Я инстинктивно отскочила подальше: то ли побоялась обвинений в случившемся, то ли не захотела намочить платье – мысли в этот момент путались.

– Эйкан, когда женщина говорит «нет» – это значит нет. Ты этого не понял?

За спиной стоял Дайс и, скрестив руки на груди, мрачно смотрел на барахтающегося в воде несостоявшегося Ромео.

– Откуда мне знать, что на самом деле думает землянка! Разве их поймешь?

– По-моему, все было очевидно. И не прикидывайся идиотом. Извинись перед землянкой и молись ринам, чтобы она тебя простила.

Во взгляде паренька прорезалась вся боль не раз отвергнутых неудачников, и я смягчилась. Даже слушать ничего не стала, лишь цокнула языком и направилась к вымощенной камнем дорожке – лучше бы мне поскорее вернуться к компании.

– Эйкан, еще раз увижу тебя рядом с ней…

– Да понял я, понял! Ой! По уху-то за что?

Я хмыкнула и ускорила шаг. Все-таки женщина может здесь рассчитывать на защиту. Приятно…

– Майя, подожди!