Чужой-3

— Давайте проверим, правильно ли я вас понял, лейтенант. Если верить вашим словам, то мы имеем дело с неким хищным насекомым ростом восемь футов, в организме которого содержится чрезвычайно едкая жидкость. Это насекомое прибыло к нам на вашем корабле.

— Мы не можем утверждать, что это существо — насекомое, — поправила его Рипли. — Такая аналогия напрашивается сама собой, но это лишь предположение, не более того. Твари не склонны облегчать человеку изучение их таксономии. Трудно препарировать существо, которое растворяет инструменты, даже будучи мертвым, а живое старается сожрать исследователя или замуровать его в кокон. На Ахеронте колонисты прилагали отчаянные усилия, стараясь что-то узнать о тварях. Но безрезультатно. Чудовища опередили, расправившись с людьми. К сожалению, вся документация была уничтожена при взрыве термоядерного реактора. Мы очень мало знаем о чужих тварях и можем сделать лишь несколько выводов.

Более или менее уверенно можно сказать только одно: чужие твари создают биосоциальную систему, которая в общих чертах аналогична системам земных социальных насекомых, например, муравьев, пчел и некоторых других. Этим все наши познания и ограничиваются. По уровню развития чужие твари намного превосходят любых членистоногих, хотя в настоящее время трудно сказать, обладают ли они разумом в том смысле, в каком понимаем это слово мы. Я почти уверена, что у них хорошо развито обоняние. Не исключено, что у них имеются и другие системы восприятия, которые могут быть нам абсолютно неизвестны.

Они невероятно быстры, сильны и выносливы. Я сама была свидетельницей того, как одна из тварей оставалась живой и невредимой в глубоком космическом вакууме, пока мне не удалось поджарить ее выхлопными газами двигателей аварийно-спасательного корабля.

— Стало быть, тварь убивает человека, едва его завидев, и вообще она — зловредная штучка, — закончил за Рипли Эндрюз. — Это ваши слова. И разумеется, вы надеетесь, что я поверю этой совершенно фантастической истории, полагаясь только на ваш рассказ.

— Вы совершенно правы, сэр, — быстро поддакнул Эрон. — Изумительная сказка! Никогда не слышал ничего подобного.

— Нет, на это я не надеюсь, — спокойно ответила Рипли. — Я уже имела дело с вам подобными.

Эндрюз ответил без тени обиды:

— Пусть будет так. Предположим, я поверил всему, что вы рассказали, точнее, не всему, а самому главному. Что тогда, по вашему мнению, нам нужно делать? Написать завещания и послушно ждать, когда нас съедят?

— Возможно, для кого-то это было бы самым разумным выходом, — ответила Рипли, — но не для меня. С тварями можно бороться. Их можно уничтожать. Каким оружием вы располагаете?

Эндрюз расцепил пальцы и развел руками:

— Здесь исправительно-трудовое учреждение. Хотя на Фиорине некуда бежать, все же давать заключенным в руки оружие не стоит. Кому-то может, например, прийти в голову мысль с помощью оружия захватить шаттл, доставляющий нам припасы. Или какая-то другая сумасшедшая идея. Когда нет оружия, нет и соблазна украсть его и пустить в ход.

— У вас вообще нет никакого оружия?

— К сожалению. Как я уже сказал, Фурия-361 — современное и вполне цивилизованное исправительно-трудовое учреждение. Основой нашего существования является доверие. Наши заключенные совершили очень тяжкие преступления, но здесь они не просто расплачиваются за свои долги перед обществом. Они активно заботятся о сохранности имущества Компании. А руководство Компании полагает, что оружие только напугает заключенных и плохо скажется на их добросовестном отношении к труду. Как вы думаете, почему здесь только два надзирателя — Эрон и я? Если бы не наша система взаимного доверия, с этой бандой не справились бы и двадцать вооруженных до зубов надзирателей. — Эндрюз немного помолчал и уже спокойнее добавил: — Большие разделочные ножи есть на скотобойне, на кухне и в столовой. Кое-где сохранились пожарные топоры. Как видите, не Бог весть какое устрашающее оружие.

Рипли упала на стул и обреченно пробормотала:

— Значит, мы пропали.

— Нет — пропадете вы — пока на время, — холодно ответил начальник колонии. — Вы останетесь в лазарете. У вас карантин.

— Но почему? — поразилась Рипли.

— Потому что с первой минуты вашего появления на планете вы только создаете новые проблемы, а с меня вполне хватает старых. С тем, что произошло, я обязан разобраться и обязательно разберусь, но я буду чувствовать себя спокойней, если буду знать, где вы находитесь. Заключенные и без того взбудоражены сверх всякой меры. Если вы станете порхать, где вам заблагорассудится, и всюду совать свой нос, то обстановка в колонии дестабилизируется в еще большей степени.

— Вы не посмеете. Я не сделала ничего плохого.