Чужак

— Господи, да ты совсем отстал от жизни. — Девушка подбросила в огонь еще несколько веток. — Где ты жил? В каком таком городе? Может, на луне?

Да, она шутила, но при этом не улыбалась.

Я пожал плечами.

— Мы никуда не высовывались.

— Это и заметно.

— Но местечко, похоже, премилое, — заметил кто-то. — Ты сказал, что у вас там есть электричество? Чистая вода? Еда?

— Да. Нам, должно быть, повезло.

— Еще как.

— Мне бы хоть пригоршню грязи из вашего городка — я бы положил ее в карман. — Парень мрачно усмехнулся. — Может быть, ваша удача тогда перешла бы на меня.

— Да, прилично поесть было бы неплохо.

— Неплохо? Приятель, мы чувствовали бы себя в раю.

У меня на языке вертелись вопросы, на которые хотелось бы получить ответы, но сидевшие у костра начали перебрасываться короткими репликами.

— Мне бы — бифштекс с майонезом.

— С майонезом?

— Сам не знаю почему. Просто хочется майонеза. Я не ел его несколько месяцев.

— Бифштекс. Весом в пару фунтов. Средней поджаренности. Мм, это чудо.

— С двумя банками пива.

— И жареной картошкой.

— Золотистой.

— А мне бы буханку хлеба. Это все, что нужно именно сейчас.

— Кофе и сигарету. Я уже пару недель не держал во рту сигарету.

— Ты же не куришь.

— Курил когда-то, пока не началось все это веселье.

— Видишь? Нет худа без добра. Не будешь курить и доживешь до ста лет.

— Точно. Дожить до ста лет в какой-нибудь лачуге, где нечего жрать, кроме грязи и листьев, и нечего пить, кроме воды из канавы.

— Подождите, — вмешался я в эту воображаемую оргию. — Расскажите побольше об ульях.

— Ты что, приятель? — раздраженно спросил любитель майонеза. — Не нравится? Мы же говорим о еде.

— Нет ничего, так хоть помечтаем, — добавила черноглазая девушка.

— Извините, но в мире что-то происходит. Что-то важное, о чем я не знаю. Послушайте, мы нашли комнату, забитую розовой слизью, в которой плавали части тела. Черт, они были совсем как живые! Как рыбы в аквариуме! По-моему, это важно!

— Как и майонез, — сердито рыкнул парень в ковбойском шляпе. — Или ты думаешь, мы все тут жируем на свежем воздухе?

— Нет, извините, но…

— Извините… Да пошел ты в задницу.

Голос подал его сосед.

— Мы увели тебя с улицы, защитили, приютили у огня, а ты заводишься оттого, что нам хочется поговорить о еде.

Другой сердито сплюнул на землю.

— Да, вдоволь мы не едим никогда. Тебе не понять, что такое быть постоянно голодным. Иногда кажется, что уже мозги дымятся.

Пришлось проявить терпение.

— Я только хочу знать, что такое ульи, о которых вы постоянно говорите. Нужно ли предупредить людей в том городе, где я живу? — Кто-то поправит: предупредить своих, — но считать жителей Салливана своими… нет. Я не имел с ними ничего общего. И все же… В городе жили дети. Там жил Бен и другие вполне приличные ребята, в том числе муж и дочери Линн. Что касается остальных, то будь они прокляты. На них мне было… как бы это помягче сказать? Ну, вы поняли.

— Ты действительно хочешь знать, что такое ульи? — Девушка посмотрела на меня глазами, столь же прекрасными, как черный жемчуг.

— Конечно, хочу. В конце концов, они опасны? Их много? Может быть, их нужно отыскивать и сжигать? Я имею в виду, что…

— Подожди. — Она подняла руку, призывая меня помолчать. — Хочешь получить ответы?

— Если эти штуки опасны, то мы должны…

— Секундочку. — Девушка снова перебила меня. — Знаешь, как говорится, ничего не дашь — ничего не получишь.

Я кивнул.

— Тогда, — сказала она, поднимаясь, — доставь нам еды, а мы расскажем тебе, что знаем.

Я оглядел худые, изможденные лица.

— Хорошо. Но на это потребуется какое-то время.

— Нам на самолет спешить не надо, — проворчал парень в ковбойской шляпе. — Не торопись.

— Но не забудь майонез, — напомнил его сосед. — Большую-большую банку.

— И пива.

— И бифштекс. Устроим барбекю. — Ковбой отбросил в огонь деревяшку. В ночное небо взлетели искры.

— Постараюсь.

— Да уж, постарайся. Нет еды — нет разговора. Понял?

— Я вернусь через пару часов.

— Мы будет здесь.

— Тебе нельзя идти одному, — сказала девушка. — Здесь же повсюду ползают шершни. — Она подняла с земли обрез.

— Все в порядке. Только дайте мне ружье. Одолжите.

Ковбой рассмеялся.

— Одолжи мою задницу.

Девушка покачала головой.

— Если бы ты знал, скольких мы потеряли, добывая эти штучки, ты бы понял, что незнакомцам мы их не даем. — Она поднялась. — Пойдем. И давай побыстрее. Мы все здесь голодные.

Мы прошли через центральный район Льюиса, направляясь к тому месту, где я оставил моторку. Первые лучи восходящего солнца окрашивали ржавые автомобили и развалины домов в кровавый цвет.

Минут десять мы шли молча, потом она сказала:

— Не понравилось, да?

— Отчего же. Я ведь вас даже не знаю.