Чумные псы

Филлис выбралась из постели, накинула халат, сунула ноги в домашние тапочки и выглянула в окно. Перед домом никого не было видно, и дорога была пуста. На карнизе стены дождь дочиста отмыл выбитый в камне силуэт огромного лосося, которого много лет назад поймал в Даддоне ее отец. Сама река бежала по другую сторону стены, полноводная, шумная, бурливая, ее воды задевали то побег плюща, то низкую ветку. Неровные волны чередой убегали под мост.

Тут Филлис наконец определила — по крайней мере на слух, — где происходит безобразие. Что-то возилось, стучало и громыхало на задворках дома.

Она позвала сестру:

— Вера! Не спишь?

— Уже нет, — отозвалась та. — Шум слышишь? Может, на задний двор овца забрела?

— Не знаю пока, — сказала Филлис. — Сейчас посмотрю. — И она прошла к окну, выходившему на задворки. — Боже мой, да тут у нас две собаки! И одна — ну просто огромная! Весь мусор раскидали, разбойники! Ох, я их сейчас…

— Чьи это собаки? — спросила Вера, тоже подходя к окну. — Что-то я их не припоминаю…

— Всяко не Роберта Линдсея, — сказала Филлис. — И не думаю, чтобы это были псы Томми Бу. По-моему, это вообще не овчарки…

— Ой, смотри-ка! — воскликнула Вера, хватая сестру за руку. — Ошейники! Зеленые, пластмассовые! Помнишь, Деннис говорил…

В это время меньшая из собак повернула голову. Вера ахнула и умолкла, не договорив. Предзимнее утро стало вдруг еще угрюмей, чем прежде. Ирландский крестьянин при виде такого зрелища, вероятно, осенил бы себя крестным знамением. Сестры Доусон в ужасе отпрянули от окна.

— Господи боже! Что с этой собачкой? Ее голова… ни дать ни взять надвое разрублена… Ты когда-нибудь такое видела?

— А вторая? Вся пасть в крови…

— Это, должно быть, и есть тот страшный пес, что убил несчастного джентльмена у ручья Кокли-Бек! Не ходи туда, Филлис, они тебя… Стой, не ходи!

— Еще как пойду, — отозвалась Филлис уже с лестницы. — Я не собираюсь отсиживаться за дверью, пока какие-то бродячие псы у меня по двору мусор разбрасывают!

Спустившись вниз, она вооружилась увесистой шваброй и совком для угля и принялась отпирать заднюю дверь.

— А если они на тебя бросятся?

— А что ты предлагаешь?

— По-моему, надо сначала позвонить в полицию! Или в то научное заведение в Конистоне…

— Потом позвоним, — твердо ответила Филлис, распахнула дверь и вышла во двор.

Большой пес, действительно выглядевший жутковато, насторожился, услышав, как отодвигаются засовы. Он уставился на женщину, из его окровавленной пасти свешивалась куриная голова — зрелище, которое легко вогнало бы в дрожь иных мужчин, но только не Филлис.

— А ну-ка брысь отсюда! — закричала она. — Пошли вон!

И запустила в собаку сперва совком, а потом и подвернувшейся под руку сапожной щеткой. Щетка попала в пса, тот отбежал на несколько шагов и остановился. На одну его лапу намотались полосы скотча и оберточной бумаги. Зрелище раскиданного по двору мусора так разозлило Филлис, отличавшуюся любовью к чистоте и опрятностью во всем, что она делала, что женщина напрочь забыла об осторожности.

— Брысь, говорю! — закричала она, бросаясь вперед со шваброй наперевес. — Вон отсюда, вон, вон!

Нагнав отступавшего пса, она пихнула его шваброй, но та сорвалась и от удара о камни двора отскочила от рукояти. А пес, высвободившись наконец из липкого скотча, сиганул через ворота и скрылся из виду.

Филлис победоносно повернула обратно и на миг остановилась перевести дух, опершись на ручку от швабры. И тут ей на глаза попалась вторая собака, о которой в пылу сражения она успела позабыть. Это страшного вида существо когда-то было чистокровным гладкошерстным фокстерьером черно-белого окраса. Пес неловко держал на весу переднюю лапу, один бок его был сплошь залеплен смесью подсохшей грязи и крови — то ли чужой, то ли своей, хотя никаких ран на его теле Филлис не заметила. Зато на штопаный рубец, тянувшийся от лба до загривка, женщина не могла смотреть без ужаса. Отвернувшись, она пересекла двор и отворила дверь сарая.

— Думаю, Вера, этот песик нам вряд ли чем-нибудь навредит, — сказала она сестре. — Бедняжка! Ему, похоже, совсем худо пришлось! Ты глянь на его голову!

Терьер сидел на прежнем месте, испуганно поглядывая то на Филлис, то на Веру. Потом он поднялся, завернул хвост под брюхо и, трясясь всем телом, крадучись двинулся через двор.

— По-моему, — сказала Вера, — он голоден и до смерти напуган, бедняжка. — И наклонилась к нему: — Как тебя зовут-то, малыш?

— Ты его лучше не трогай, — предостерегла ее Филлис. — Так, на всякий случай. Мне его тоже жалко, но, может, он заразный, особенно если сбежал из того научного центра. Давай-ка лучше запрем его в сарае и позвоним в Бротон, в полицию. Они там небось знают, что делать.