Чумные псы

Джеффри был вторым из шести детей железнодорожного путевого обходчика. В маленьком, вечно переполненном людьми доме мальчик нашел свой способ самозащиты от мира — упрямство и неотзывчивость. Ему очень нравилось уединение, что, вероятно, было психологической компенсацией отсутствия суверенного личного пространства в детском возрасте. А еще он испытывал страсть к приобретению всевозможных инструментов и изучению того, как они функционируют, что также можно понять: управляемая предсказуемость хорошо работающего механизма приносила ему куда большее отдохновение, чем эмоциональное непостоянство человеческих отношений. По натуре мистер Уэсткотт был очень сообразителен и любил точность, с самого детства выказывая едва ли не выдающиеся способности к математике. Став юношей, он очень отдалился от своих прозябавших в бедности родителей и безалаберных братьев и сестер. Соответственно, когда он с отличием закончил среднюю школу и надумал уйти из дома, чтобы самостоятельно строить свою жизнь, его никто не удерживал, скорее даже наоборот. Семья проводила Джеффри за порог — и позабыла о нем.

Математические способности помогли ему сразу получить неплохую работу в одном из банков того северного графства, на окраине которого он родился и вырос. Вскоре выяснилось, что он очень неплохо управлялся с компьютерами… но вот в коллектив Джеффри так и не вписался. Он не смог завести себе настоящих друзей, да и девушками особо не интересовался. Неизменно серьезный, очень обидчивый, он вечно был на ножах с остальными сотрудниками, а его полная неспособность понять точку зрения клиента быстро привела в отчаяние банковское начальство. Стало ясно, что сколько-нибудь крупного менеджера вроде заведующего отделением из него не выйдет. К тому времени, когда Джеффри исполнилось двадцать четыре года, искренний и тактичный руководитель кадровой службы сыграл на его любви к уединению, долгим прогулкам по холмам, фотографированию природы и прочей деятельности на свежем воздухе и предложил ему место в Уиндермире. Предполагалось, что здесь молодой служащий либо окончательно сформируется, чтобы, преодолев свои недостатки, со временем вернуться в большой коллектив, либо превратится в безобидного местного чудака. Одним словом, теперь все зависело от него.

Четыре года спустя стало ясно, что мистер Уэсткотт, осознанно или нет, выбрал для себя второй путь. Возможно, все дело заключалось в том, что Дигби Драйвер назвал бы главнейшей характеристикой его личности: слишком сильна была у Джеффри тяга в одиночку следовать избранному им пути, пускай и заведомо ошибочному. Многие люди сегодня тратят непомерные усилия как раз на то, чтобы ничем не выделяться из среды. Мистеру Уэсткотту люди были вообще не нужны, куда уж там под кого-то подстраиваться! Он жил один, к особой роскоши не стремился, а денег на всякие маленькие радости жизни зарабатывал, пожалуй, даже больше, чем ему мечталось мальчишкой. В быту он себе очень во многом отказывал, но зато одну за другой приобретал различные технические «игрушки» длительного пользования и наилучшего качества.

Например, свой пятилетний «Вольво» он купил с рук после нескольких недель полуголодного существования, привел в порядок и с тех пор содержал в безупречном состоянии. Никому из посторонних не дозволялось даже прикасаться к машине. А вот камера с трансфокатором досталась ему в результате случайной сделки с болтливым и не особенно трезвым американцем одним летним вечером в Эмблсайде (помните нашего друга Свичбурга Б. Таскера? Так вот, это он самый и был…), причем Джеффри отдал за камеру не только деньги, но также свои прогулочные ботинки и войлочную охотничью шляпу — уж очень «британскими» они показались туристу. Так что домой к себе в тот день мистер Уэсткотт вернулся босиком, но зато с камерой под мышкой и необыкновенно довольный.