Чумной доктор

На один жуткий миг я решил, что Тома ранило взрывом. А потом я увидел его лицо. Он был весь мокрый, пот ручьями стекал по его лбу. Кожа была бледной, почти пепельной. У него подёргивался глаз и, казалось, Том не может толком сфокусировать взгляд.

Я совершил ошибку.

Мельхиор запер Тома не просто так. Он был болен.

Том на самом деле болен.

О Господи!

Глава 31

Я соскользнул вниз по скату полуразрушенной крыши соседского дома и влетел в дыру в стене пекарни. Ударился об пол, стукнулся коленом и чуть не скатился по лестнице. Только быстрая рука, поймавшая меня возле остатков перил, не дала мне сломать себе шею.

Том опустился на колени на пороге своей спальни. Его била дрожь. Он пошатнулся и схватился за дверной косяк.

– Ты взорвал мой дом, – сказал Том, и его тут же вырвало.

Впрочем, в желудке у него почти ничего не было. На пол стекла тонкая жёлтая струйка. Том выплюнул остатки желчи.

Я подошёл к нему. Он отпрянул.

– Не трогай меня!

Я ошибся. Том действительно болен чумой.

– Убирайся отсюда, – сказал он и отодвинулся, выставив руки перед собой. – Держись от меня подальше.

Только прикоснись к нему – и тоже подхватишь заразу…

– Не дури, – пробормотал я.

– Я не дурю.

– Да я не тебе… – сказал я и взял его за руки.

Если бы Том был здоров, он стал бы сопротивляться. Он выкинул бы меня в окно, если бы захотел. Но сейчас он лишь беспомощно повалился на меня.

Перво-наперво нужно было вытащить его отсюда. Я попробовал поставить Тома на ноги. С тем же успехом я мог пытаться поднять лошадь.

– Давай же, Том! Вставай.

Он подтянул под себя ноги и начал было подниматься, но пошатнулся и упал, увлекая меня за собой на пол.

Я сделал вторую попытку.

– Да почему ж ты… уф… такой здоровенный? – жалобно вымолвил я.

– Я не здоровенный. – Том смотрел на меня остановившимся взглядом. – Это вы все мелкие.

– Я не… фух… не мелкий. Я человек нормального размера. А во ты… пфф… гигант…

– Нет, ты мелкий. Как маленький щенок. – Том протянул руку и похлопал меня по голове.

– Прекрати это.

– Гав-гав.

– Ты не мог бы…

Я осёкся. Какой смысл спорить? Болезнь уже разъедала его мозг. Том прекратил лаять на меня и начал петь. По крайней мере, я решил, что это пение. Некое подобие одной из тех мелодий, которые мы слышали от Салли.

Некоторые слова в песне Том заменил очень грубыми выражениями.

– Тс-с, – прошипел я, хотя шум с улицы полностью заглушал его завывания. – Вставай. Мы уходим.

– А лекарство? – спросил он.

Я, хромая, волок его к дыре, которую проделал «Огонь Архангела».

– Я попрошу Галена сделать тебе что-нибудь, когда мы окажемся в безопасности.

– Чем плохо то лекарство, которое у меня уже есть?

– О чём ты?

– На столе в моей комнате, – сказал он. – В мешочке. Какое смешное слово: мешочек. Мешочек…

Я остановился.

– Гален принёс тебе лекарство?

– Не Гален. Мельхиор. Мешо-о-очек.

Мельхиор? Но… Мельхиор же пытался его украсть? Зачем же он тогда принёс лекарство Тому?

Я прислонил своего друга к разломанной стене и ринулся обратно в комнату. В воздухе висела вонь рвоты. Я прикрыл рот рукавом, чтобы меня самого не вывернуло.

Так и есть. Один из кожаных мешочков Галена лежал на ночном столике рядом с кроватью. Значит, Том действительно болен. И Мельхиор действительно принёс ему лекарство. Я ничего не понимал.

Шум, доносившийся с улицы, становился всё громче. Я рискнул подойти к окну и выглянул наружу. В домах, которые не были покинуты, горел свет. Люди стояли у дверей, выглядывали в окна. Охранник, напуганный нашими фейерверками, вернулся. Он посмотрел вверх. Я отпрянул в сторону, прижавшись к стене. Заметил ли он меня? Выяснять это не было времени. Я схватил со столика мешочек и сунул его за пояс. Потом побежал обратно к Тому. Он снова затянул свою балладу, глядя в черноту ночи.

– Привет, Кристофер, – сказал Том. – Ты знаешь, что в стене моего дома огромная дыра?

– Правда? – Я обнял Тома за плечи. Его пот стекал мне на воротник. – Давай посмотрим, куда она ведёт.

– Я не могу. Мне надо вынуть хлеб из печи. Иначе отец взбесится.

– Я уже вытащил хлеб.

– А сладкие булочки?

– Первым делом.

– Как это мило с твоей стороны.

Мы подползли к дыре. Том сморщил нос.

– Тут смешно пахнет.

– Неужели?

– Я узнаю запах. Это ведь… – Его глаза расширились. – Ты же не сделал его снова?

– Сделал. Прости, – сказал я и вытолкнул его в дыру.

Том свалился на крышу и покатился по ней. Я вдохнул прохладный ночной воздух, схватил свой фонарь и выбрался следом.

– Давай, Том. Надо спешить.

– О, привет, Кристофер. Ты знаешь, что в стене моего дома огромная дыра?

Том скорчился. Его снова вырвало – и снова только слюной и желчью.

– Я хочу прилечь, – сказал он.

Крики снизу не умолкали.

– Пожалуйста, Том, – сказал я. – Мы должны идти. Ну пожалуйста. Доверься мне.

– Звучит страшновато.

Я не мог спорить с ним прямо здесь. Мы поползи по крышам прочь от пекарни. Салли ждала нас у приставной лестницы, придерживая её. Теперь, однако, у нас возникла новая проблема. Я не думал, что Том на самом деле окажется болен. Я не смог бы нести его на себе.

– Ты должен спуститься по лестнице. Ладно? – сказал я. – Я буду тебя держать.