Читаем Чумазое Средневековье. Мифы и легенды о гигиене полностью

“Trinity Encyclopedia”, по словам Марка Кларка, отличается от других подобных средневековых сборников рецептов тем, что предлагает очень подробные инструкции. Большинство подобных работ написаны без подробностей, с расчетом на читателей, которые уже знают основы (так же как и кулинарные книги, где рецепты пирогов чаще всего начинаются со слов «сделайте хорошее тесто»). «Trinity Encyclopedia» предлагает читателям десятки рецептов с пошаговыми указаниями, включая создание пигментов, крашение одежды, обработку кожи и даже улучшение внешнего вида жемчуга. Данный рецепт там так и называется: «Другой способ приготовления белого мыла» (я даю его в пересказе, в кавычках – цитаты из оригинала).

Что вам понадобится:

Зола дуба

Животный жир

Известняк – который после нагрева станет негашеной известью

Соль

Мука

Вода

Горшок

Кастрюля

Крепкая палка для перемешивания

Для приготовления мыла вам нужно положить «чистую золу дуба» в горшок размером три или четыре галлона, а затем добавить в нее два галлона «обжигающей горячей воды». Перемешайте, накройте крышкой и оставьте это на целый день. Эта смесь теперь называется щелочью. Затем добавьте в нее «две щедрые унции негашеной извести» и еще два галлона кипятка. Перемешайте и дайте постоять еще сутки.

Затем возьмите три кварты этого щелока и положите его в медную кастрюлю и дождитесь, пока он закипит, а затем, когда это произойдет, немедленно добавьте к нему полфунта хорошего чистого сала овцы, полностью заранее расплавленного. Затем возьмите хорошую большую палку и хорошо перемешайте. А когда жир полностью расплавится в щелоке, добавьте к нему пол-унции хорошей белой соли и хорошо перемешайте; затем возьмите четверть унции хорошей пшеничной муки и смешайте ее с небольшой порцией холодного щелока, а затем отожмите ее через льняную ткань в блюдо на манер крахмала; а затем положите тот же самый «крахмал» к другим вашим материалам в медной кастрюле, а затем хорошо перемешайте их все вместе палкой; а если он поднимется вверх, снимите черпаком и верните обратно, и постоянно перемешивайте, пока состав не станет настолько густым, что вы сможете видеть дно кастрюли во время перемешивания, а также таким, что если его ткнуть палкой, отверстие не будет затягиваться обратно – это истинный признак того, что готово.

В рецепте есть пометка, что щелок и жир могут плохо смешиваться друг с другом. Тогда вам нужно продолжать добавлять больше щелока – по одной кварте за раз – «до тех пор, пока ингредиенты не будут хорошо держаться вместе в кастрюле, не отделяясь друг от друга».

Когда он достигнет этого вышеуказанного состояния, снимите его с огня и положите в форму, предварительно смоченную водой, и поставьте его на ровный стол, и пусть он высохнет в той же самой форме в хороший кусок мыла, и тогда будет готов.

В конце рецепта написано, что вы можете делать и большее количество, если хотите, тогда вам просто понадобятся большие кастрюли и горшки и большее количество ингредиентов.

Перейти на страницу:

Все книги серии История и наука Рунета

Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи
Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи

XVIII век – самый загадочный и увлекательный период в истории России. Он раскрывает перед нами любопытнейшие и часто неожиданные страницы той славной эпохи, когда стираются грани между спектаклем и самой жизнью, когда все превращается в большой костюмированный бал с его интригами и дворцовыми тайнами. Прослеживаются судьбы целой плеяды героев былых времен, с именами громкими и совершенно забытыми ныне. При этом даже знакомые персонажи – Петр I, Франц Лефорт, Александр Меншиков, Екатерина I, Анна Иоанновна, Елизавета Петровна, Екатерина II, Иван Шувалов, Павел I – показаны как дерзкие законодатели новой моды и новой формы поведения. Петр Великий пытался ввести европейский образ жизни на русской земле. Но приживался он трудно: все выглядело подчас смешно и нелепо. Курьезные свадебные кортежи, которые везли молодую пару на верную смерть в ледяной дом, празднества, обставленные на шутовской манер, – все это отдавало варварством и жестокостью. Почему так происходило, читайте в книге историка и культуролога Льва Бердникова.

Лев Иосифович Бердников

Культурология
Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света
Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света

Эта книга рассказывает о важнейшей, особенно в средневековую эпоху, категории – о Конце света, об ожидании Конца света. Главный герой этой книги, как и основной её образ, – Апокалипсис. Однако что такое Апокалипсис? Как он возник? Каковы его истоки? Почему образ тотального краха стал столь вездесущ и даже привлекателен? Что общего между Откровением Иоанна Богослова, картинами Иеронима Босха и зловещей деятельностью Ивана Грозного? Обращение к трём персонажам, остающимся знаковыми и ныне, позволяет увидеть эволюцию средневековой идеи фикс, одержимости представлением о Конце света. Читатель узнает о том, как Апокалипсис проявлял себя в изобразительном искусстве, архитектуре и непосредственном политическом действе.

Валерия Александровна Косякова , Валерия Косякова

Культурология / Прочее / Изобразительное искусство, фотография

Похожие книги

Эра Меркурия
Эра Меркурия

«Современная эра - еврейская эра, а двадцатый век - еврейский век», утверждает автор. Книга известного историка, профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина объясняет причины поразительного успеха и уникальной уязвимости евреев в современном мире; рассматривает марксизм и фрейдизм как попытки решения еврейского вопроса; анализирует превращение геноцида евреев во всемирный символ абсолютного зла; прослеживает историю еврейской революции в недрах революции русской и описывает три паломничества, последовавших за распадом российской черты оседлости и олицетворяющих три пути развития современного общества: в Соединенные Штаты, оплот бескомпромиссного либерализма; в Палестину, Землю Обетованную радикального национализма; в города СССР, свободные и от либерализма, и от племенной исключительности. Значительная часть книги посвящена советскому выбору - выбору, который начался с наибольшего успеха и обернулся наибольшим разочарованием.Эксцентричная книга, которая приводит в восхищение и порой в сладостную ярость... Почти на каждой странице — поразительные факты и интерпретации... Книга Слёзкина — одна из самых оригинальных и интеллектуально провоцирующих книг о еврейской культуре за многие годы.Publishers WeeklyНайти бесстрашную, оригинальную, крупномасштабную историческую работу в наш век узкой специализации - не просто замечательное событие. Это почти сенсация. Именно такова книга профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина...Los Angeles TimesВажная, провоцирующая и блестящая книга... Она поражает невероятной эрудицией, литературным изяществом и, самое главное, большими идеями.The Jewish Journal (Los Angeles)

Юрий Львович Слёзкин

Культурология