Чудеса под снегом. Рассказы о любви и волшебстве в большом городе

– Морозные иглы, леденящие душу и тело зубы изморозцев, – зашипел Тори, и шерсть на его загривке встала дыбом. – Так он метит нас. Чтобы не потерять, пока не закончит свой ритуал.

– Карлик умеет повелевать демонами зимы? – Южик не желал впускать в свой мир еще больше зловещих сказок.

– За тысячи лет он многому научился, – Тори прыгал с полки на полку в поисках чего-то.

– Астра тоже станет, как ты? Вывером? – Южик сглотнул.

– Нет, для этого она должна была переступить порог мастерской по своей воле. А так он просто выпьет ее жизнь к рассвету. Иглы изморозца растают, коснувшись ее сердца, и выйдут невесомым холодным облачком вместе с ее последним выдохом.

Тори продолжал рыться, пока не достал маленькую баночку с этикеткой на крышке «18-XXII–XII–LXX-61». Стекло переливалось еле заметными перламутровыми всполохами. Внутри было пусто.

– Мы опоздали! – выдохнул вывер. – Он начал вплетать ее в свою нить!

Южику потребовалось несколько бесконечных мгновений, чтобы смысл слов Тори дошел до его разума. А когда все тело охватил ледяной ужас, ноги сами отступили на шаг, начали подламываться, в ушах отчаянно забилась кровь, заглушая все прочие звуки. Он проиграл. Подвел. Он не достоин сестры, семьи. Он ни на что не годится.

На что-то определенно годишься. Но, не попробовав, не узнаешь.

Слова старика лечили. Он видел черное лицо Крампуса, но оно больше не пугало. Видел улыбку Астры и добрые глаза Старой Ветлы. Всех их окутывал мягкий медовый свет. Из этого света вышла женщина. Красивая и молодая, с глазами цвета янтаря. Она прикоснулась к голове Южика, и холод отступил, грохот сменился тихим шумом реки, а тело вновь обрело контроль.

– Янтарная? – прошептал Южик и глаза защипало. – Спаси ее. Я один не справлюсь.

– Конечно, справишься, – ласково ответила женщина, стирая со щеки Южика слезу. – И ты не один. Я с тобой и они.

Она кивнула, и в памяти вспыхнули ряды клеток, уходящих в пропасть. Одни выверы с ужасом в глазах крутили колесо, другие жались в углу, скованные страхом и болью. Многие были неотличимы от обычных белок, другие, как Тори, носили маски человеческих лиц, а кто-то и вовсе только начал преображаться.

Южик открыл глаза от того, что кто-то крепко цапнул его за плечо.

– Дрыхнуть после будешь, – отплевываясь, зло прошипел Тори. – Открой клетки, ослабь его нить. Вон ключи.

Тори потянул Южика и указал на крючок на стене, где рядом с сюртуками и шляпами, черными, золотыми, зелеными, висело кольцо с ключами.

– Карлик заколдовал нас, – пояснил Тори. – Ни один вывер не может взять ключи.

Мальчик схватил связку, огляделся, сунул банку с морозными иглами в карман и прихватил со стола острую шпильку, похожую на тонкий кинжал.

* * *

Чудовище в центре было поглощено работой, двумя парами рук, сортировало и перебирало нити, клешнями-ножницами обрезало и отправляло в пасть. Южик увидел, как с очередным движением ножниц одна из клеток дрогнула, вспыхнула и опустела. Мальчик судорожно сглотнул. Тори тянул вниз, и, не давая себе времени на страх, Южик побежал за вывером.

– Один ключ, – наставлял на ходу Тори. – С тремя зубчиками – для двери яруса, второй – с двумя – для клетки с пряхами, круглый для «катушек», с одним зубцом для…

– Давай ты просто у каждого замка будешь говорить, какой, – отчаявшись запомнить, предложил Южик.

– Главное! Не тронь нить! Иначе Волос тебя почует!

Южик кивнул и поднял кольцо у первой решетки. Три зубца. Цепь со звоном упала, и Южик зажмурился, боясь, что чудовище набросится на него.

– Не бойся, – Тори дотронулся лапкой до руки мальчика. – В этом облике он занят лишь нитями. Чем больше сплетет, тем дольше проживет.

Южик открывал клетку за клеткой, снимая оковы с лапок. Тори подбадривал друзей, помогая им выйти, а затем они уже помогали другим. Когда Южик был уже так близко к бездне, что тьма заливала его башмаки, а стены пропасти рядами уходили вверх, он вставил ключ в решетку, но Тори остановил его.

– Тех, кто ниже, уже не спасти. Они стали демонами.

– Демонами? – нахмурился Южик.

– Изморозцы не самые худшие из них.

– Но его паутина еще сильна.

– Она слабее, чем прежде. Все, что осталось – испитое, старое, бледное. – Тори заглянул в лицо мальчика. – Нам надо выбираться, пока Волос не очнулся.

Пока Южик стоял в нерешительности, а Тори пытался убедить мальчика вернуться, над их головами раздался рев:

– Мои нити! – взревело чудовище, увидев, как поток золотых нитей с верхних ярусов иссяк.

Камень задрожал, мелкая крошка посыпалась из-под ног, Южик пошатнулся, ухватился за прутья ближайшей клетки рукой, почувствовал укус холода, вскрикнул и отыскал взглядом вывера. Тори широко раскрытыми глазами смотрел за него. Мальчик ощутил затылком хлад, медленно повернулся. По ту сторону решетки застыла безглазая морда в зубастом оскале.

– Проклятье! – выкрикнул Южик, отрывая пристывшую руку и оставляя на металле кусочки кожи.