Что не так с этим миром

Я затянул это отступление лишь затем, чтобы показать: даже в вопросах, которые, по общему признанию, находятся в пределах ее компетенции, современная наука продвигается слишком поспешно, по пути отбрасывая огромные звенья логической цепи. Тем не менее, воспитывая детей, нам приходится иметь дело с реальностью окружающей среды или, если использовать старое слово, образования. Приняв во внимание все сделанные выше умозаключения, мы можем сказать, что образование, по крайней мере, подразумевает поклонение воле, а не трусливое поклонение фактам; оно имеет дело с той сферой человеческого бытия, которую мы можем контролировать, а не только омрачаться варварским пессимизмом Золя и преследованием наследственности. Мы, конечно, разыграем из себя дураков – вот что подразумевается под философией. Но мы не будем разыгрывать из себя зверей, а именно это вытекает из следования законам Природы и скрывается под зовом плоти. В образовании есть немало вздора, но не такого рода, который делает из простых глупцов рабов серебряного магнита, единственного ока мира. В этой славной области есть причуды, но не безумства. Несомненно, мы тут не раз наткнемся на ерунду, но не столкнемся с кошмаром.

IV. Правда об образовании

Когда человека просят написать, что он на самом деле думает об образовании, его душу охватывает чувство, которое на первый взгляд можно спутать с отвращением. Если правда, что людей воротит от священных слов и они устали от богословия, если общее и необоснованное раздражение «догмой» действительно возникло из-за какого-то нелепого избытка таких вещей в среде священников прошлого, то, полагаю, мы сеем семена будущих пустословий, от которых наши потомки еще успеют устать. Вероятно, когда-нибудь слово «образование» будет казаться таким же устаревшим и бессмысленным, каким слово «оправдание» кажется в пуританском мировоззрении. Гиббон считал ужасно забавным, что люди спорили из-за разницы между Homoousion и Homoiousion[143]. Придет время, когда кто-то будет еще громче смеяться при мысли, что люди протестовали против религиозного образования, а также против светского образования; что выдающиеся и влиятельные люди фактически осуждали школы за преподавание веры, а также за то, что они не учат вере. Два греческих слова у Гиббона очень похожи; но на самом деле они означают совершенно разные вещи. «Вера» и «кредо» не похожи друг на друга, но они означают одно и то же.[144]

Прочитав бесчисленное количество газетных статей об образовании, и даже написав многие из них, и выслушав оглушительные и неопределенные дискуссии, происходящие вокруг меня почти с самого рождения, о том, была ли религия частью образования, была ли гигиена необходима в образовании, был ли милитаризм несовместим с истинным образованием, я, естественно, много размышлял о предмете спора, и мне стыдно признавать, что я довольно поздно разглядел главный факт.

Конечно, главный факт заключается в том, что образования не существует. Его не существует в том смысле, в каком существуют теология или военное дело. «Теология» – такое же слово, как «геология», военное дело – прежде всего дело: эти науки могут быть здравыми или нет в качестве хобби, но они имеют дело с камнями и котелками, с вполне определенными вещами. Но «образование» – не такое слово, как «геология» или «котлы». «Образование» – такое слово, как «наследственность» или «трансформация»: это не предмет, а метод. Оно должно означать передачу определенных фактов, взглядов или качеств младшему из наших детей. Это могут быть самые тривиальные факты, самые нелепые взгляды или самые омерзительные качества, но если они передаются от одного поколения к другому, то они относятся к сфере образования. Образование – не что-то вроде теологии, оно не выше и не ниже ее, оно просто не попадает в ту же категорию терминов. Теология и образование имеют такое же отношение друг к другу, как любовное письмо и почтовое отделение. Мистер Феджин был столь же склонен к учительству, как и доктор Стронг[145], и более практичен. Образование всегда что-то передает – возможно, яд. Образование – это предание, а предание, о чем говорит сам звук этого слова, может обернуться предательством.