Что не так с этим миром

Вследствие такой атмосферы кальвинизма в современной культуре, очевидно, необходимо начинать все рассуждения о воспитании с акушерства и неведомого внутриутробного мира. Однако все, что я скажу о наследственности, будет очень кратко, потому что я ограничусь тем, что о ней известно – а это почти ничего. Существует вовсе не самоочевидная, но распространенная современная догма, согласно которой ничто не входит в тело при рождении, кроме жизни, полученной от родителей и составленной из их элементов. По крайней мере, столько же можно сказать в пользу христианской теории о том, что некий элемент исходит от Бога, или буддийской теории о том, что такой элемент приходит из предыдущих жизней. Но эта книга не религиозный труд, и я должен подчиняться тем весьма узким интеллектуальным ограничениям, которые всегда накладываются отсутствием теологии. Оставляя душу в стороне, давайте предположим в качестве основной посылки, что человеческий характер, согласно этой догме, полностью происходит от родителей, а затем давайте кратко изложим наши знания, а не наше невежество.

II. Племенной ужас

Популярная наука, представленная, например, именем мистера Блэтчфорда[140], в этом вопросе так же незатейлива, как бабушкины сказки. Мистер Блэтчфорд с невероятной простотой объяснил миллионам клерков и рабочих, что мать подобна склянке с синими бусинами, а отец – склянке с желтыми бусинами, и поэтому ребенок подобен склянке со смесью синих и желтых бусин. С тем же успехом он мог бы сказать, что если у отца две ноги и у матери две ноги, то у ребенка их будет четыре. Очевидно, что речь идет не о простом сложении или простом разделении ряда четко обособленных «качеств», таких как бусины. Это органический кризис и трансформация самого загадочного типа; поэтому даже если результат неизбежен, он все равно будет неожиданным. Это не похоже на синие бусинки, смешанные с желтыми, а скорее подобно смешению синего и желтого цветов – в результате получается зеленый цвет, совершенно новый и уникальный опыт, новое чувство. Человек может жить в сине-желтом пространстве, как в газете «Эдинбургское обозрение»; возможно, он никогда не видел ничего, кроме золотого кукурузного поля и голубого неба; и, возможно, не имеет достаточно фантазии, чтобы представить себе зеленый цвет. Если вы заплатили соверен за полевой колокольчик, пролили горчицу на синие книги, скрестили канарейку с голубым павианом, то ни один из этих диких союзов не даст ничего даже отдаленно похожего на зеленый цвет. Зеленый – не интеллектуальная комбинация, как сложение: это физический результат, подобный рождению. Несмотря на то что никто в действительности не понимает ни родителей, ни детей, можно сказать, что, даже если бы мы могли понять родителей, мы не смогли бы предположить, какими будут их дети. Каждый раз эта сила действует по-разному; каждый раз составляющие цвета объединяются в иное сочетание. В действительности девочка может унаследовать свое уродство от красивой матери. В действительности мальчик может получить свою слабость от сильного отца. Даже если мы признаем, что это судьба, для нас это должно оставаться сказкой. Что касается причин, кальвинисты и материалисты могут быть правы или неправы; мы оставляем им их скучные споры. Но что касается результатов, тут нет никаких сомнений. Всякий раз новый цвет, небывалая звезда. Каждое рождение уникально, как тайна. Каждый ребенок непредсказуем, как чудовище.