Четыре угла коварства

А через полтора часа спящего Тимофея обнаружили в одной из подсобок. Собственно, большая часть времени ушла на то, чтобы приехать, на организацию поисков ушло совсем мало, живо подключились охранники, в центре есть и видеонаблюдение. Короче, по закоулкам ходить не пришлось, сразу помчались в продуктовый магазин, ну а там уже было дело техники обнаружить ребенка.

Эдуарду послышалось, что кто-то…

…зовет его, это маловероятно, но он оглянулся. Не ошибся, к нему бежала Конопля, как он презрительно прозвал Ольгу, она и позвала его по имени, меньше всего он хотел видеть ее. Ему не нравилась эта пронырливая бабенка, навязывающая свою персону, Эдик разглядел в ней курицу, которая решила, будто она жар-птица и для всех желанна. Глядя, как она спешит к нему, он спрятал букет белых хризантем за спину и замер в ожидании.

– Привет, – сказала Ольга прерывающимся голосом, так как бежала через длинный зал аэропорта и запыхалась. – Риму встречаешь?

– А я могу встречать еще кого-то? – произнес он небрежным тоном и отвернулся к расписанию.

Ольга не смутилась, она прекрасно видела отношение этого типа, но он правая рука Римы, а может, и левая тоже, в данном случае нужно следовать правилу рациональности и престижа. Рима (полное имя Риманте) бесспорная удача Ольги, это она ввела ее в круг влиятельных людей, предоставив площадку для старта. Однако помощник Римы, этот смазливый пацан, эдакий злой принц, не воспринимал Ольгу, правда, не хамил, но игнорировал, понравиться ему не удалось, как ни старалась, она всегда ощущала между ними прочную стену. Так и стояли в ожидании прилета, обмениваясь… молчанием.

Но самолет приземлился, через некоторое время вместе с пассажирами вышла Риманте, женщина достатка и безупречного вкуса, которой за пятьдесят, но это не есть недостаток в ее случае. Она получила букет белых хризантем и попросила Эдуарда забрать багаж. Идя в сторонку с Ольгой, Риманте протянула ей подарочный пакет.

– Мне? – изумилась та. – Что это?

– Сумка из крокодиловой кожи.

– Боже, какая красота… – пришла в восторг Ольга, достав сумку. – Вы меня балуете. Как долетели?

– Скверно. Летать с пересадками всегда тяжело.

Наконец подошел Эдуард с чемоданом. Ольга ещё раз поблагодарила Риманте за подарок и, бережно прижав пакет к груди, побежала на парковку. Рассевшись по машинам, троица двинулась к центру.

– Зачем сообщила Конопле о прилете? – спросил он, выезжая с парковки.

– Она составит нам компанию за ужином, – ответила Риманте.

– Мы и без нее обойтись можем.

– Но Оля такая забавная, преданная, как милая собачка. Пока я приезжаю сюда, она мне полезна, свой человек в правоохранительных органах способен помочь уладить мелкие и крупные проблемы, если таковые возникнут. К тому же она поддерживает мои связи. Да, хотелось бы более умного, более надежного партнера, но партнеры-негодяи все одинаковы, Оля хотя бы благодарна. Лучше скажи, что с моими делами?

– Потихоньку движутся, что-то чуть лучше, что-то хуже. Кстати, нашелся покупатель на одну квартиру, завтра тебе на сделку.

Эдик рассердил Риму:

– Меня это не устраивает. Хочу быстрее все закончить и никогда больше не приезжать в этот ужасный город.

– Не такой уж и ужасный, – возразил Эдуард, он один имел право возражать ей, больше никому не позволялось. – Отличный город, просто у тебя с ним связаны неприятные воспоминания.

– Ты меня огорчил, я думала, все улажено…

– Понимаешь, Рима, для этого нужно находиться здесь… У меня слишком мало полномочий, чтобы всюду действовать от твоего имени.

– Ай, перестань, скучно. – И то ли в шутку, то ли всерьез взмолилась: – Мадонна, я заслуживаю лучшей доли, помоги завершить дела в мою пользу. Три года мучений! Может, этого довольно?

Терехова встретил на парковке Вениамин и…

…провел его в помещение для управляющего персоналом. Тимофей сидел на стуле у стены, опустив голову, рядом на полу стоял его рюкзачок, Павел позвал:

– Тима! Тимофей!

Тот поднял голову, но, как странно, не кинулся к «родителю», а снова опустил ее, только ниже. У стеллажа с папками стояли двое ребят, один сразу подошел к Терехову, тот показал удостоверение, молодой человек посочувствовал:

– Что, сбежал сынок?

– Да нет, дело хуже, мама сбрендила, – бросил Павел, после приблизился к Тимофею, присел на корточки. – Дружище, ты нас так напугал, мы весь день тебя ищем по всему городу, всю полицию подняли на уши. Почему мне не сообщил, что на вокзале сидишь? Номер ты выучил наизусть, попросил бы телефон у дежурных полицейских, я бы приехал. Тима, чего молчишь?

Тимофей шумно сопел, то ли обижен, то ли ему стыдно, что подняли кого-то на уши, может, все вместе мешало ему радоваться папе. Павел поднялся и, тронув его за плечо, предложил:

– Ну, ладно, поехали домой, Тима.

Но мальчик дернул плечом, сбрасывая руку Павла, тот снова присел на корточки и взял его за плечи обеими руками:

– Я понимаю, ты обижен на маму, она оставила тебя на вокзале, а за что на меня обижаешься? Я даже не знал до вчерашнего вечера, что ты и мама уехали. Тимоша, я так устал, поехали домой, а?